[Проза] Повесть о том, как я роман писал…Глава 6
Глава пятая. Остров
Автор: @abcalan
Редактор: @mirta
И снится мне сон... Нет, не мне, а герою повести, который не сразу соображает, что это сон, а не явь. А впрочем, наяву даже страшнее бывает, чем во сне. Просто ему пришлось во сне ещё раз пережить то, что произошло много лет назад с ним.
Снежные завалы медленно оседали и становились меньше, приземистее. Говорят, что снег растает только летом, а потом океан и земля будут нагреваться до осени.
Наверное, начиная с центров материков, все живое начинает видоизменяться в размерах, до тех пор пока не станет на побережьях океана и островах гигантским. Хотя какие могут быть материки. Вода и суша – вот два места обитания всего живого. Существа, подобные нам, живут на маленьких и больших островах, куда вышли из недр океана.
Вся редакция уже явилась с обеда и, впечатав телеса в кресла и стулья, усердно работала. Как дотерпеть до конца рабочего дня? Кажется, я всю жизнь только и жду конца рабочего дня, когда все отправятся к своим семьям, детям, телевизорам, домашним делам и заботам, а я – останусь один и начну по-настоящему работать.
Мой дом – одиночество. Лучше всего в художественной мастерской, где никто не дожидается конца рабочего дня. Там процесс не прерывается. Толпа таких, как я, ненавидит и пытается растоптать. Я заметил это давно. Сколько ненависти пробуждалось в голосах жён, когда я беседовал с их мужьями на тему одиночества, в которой только и может родиться мысль! Дети – потом. Но какими они будут!
- Ты опять в столовой уснул? Вымой харицу, соус запёкся! – заботливо заметил Барабаш, когда я сел за «Любаву» и сдвинул каретку. – Оставил бы ты, Виктор Борисович, всякую херню и занимался бы только работой.
- А зачем тогда редакция? Чем народ будет заниматься? – буркнул я, вставляя бумагу в машинку.
- Вообще-то, ты прав. Но вид у тебя бледный, борец за свободу. Тебе на приём к докторам записаться надо…
Кстати, зачем рабам свобода, от кого их надо защищать, если они рождены пресмыкаться? Какое стремление к свободе, знаниям и культуре я видел за свою жизнь? А те, кого я видел, показывали пример только того, как не должен жить человек. Вся их жизнь со всем бытом и бытием – такой пример. Всё честное и справедливое, умное и возвышенное – их враг, ибо недоступно пониманию. Имея столько времени и пространства, так бездарно тратить жизнь, продолжая размножаться? «А любовь к ближнему? - раздался из темноты голос доктора. – Гуманизм? Оставьте назойливые мысли, молодой человек. Они не для хирургии. Как рана?».
- Вот-вот, ты лучше здесь вздремни, а я дверь закрою и никого не буду впускать, - сочувственно сказал Барабаш, отдаляясь вместе со своим столом в какой-то ватный и вязкий туман за окном кабинета, пока не исчез совершенно.
Глава шестая. Материк
Из этого же тумана появился улыбающийся доктор, который делал мне операцию. «Что важно для хирургии? Покой! А если мысли, как мухи роятся, книжку почитайте», - посоветовал он. И тут же на тумбочке появились «Золотой телёнок» и «Двенадцать стульев». «Выздоравливать надо в два раза веселее и бодрее, чем в нормальной жизни!» – подмигнул мне доктор…
Поставив мотоцикл у крайней избы, я осматривал брошенную деревню, которая примыкала к протоке Аргуни, где был небольшой остров. Мне говорили, что таких деревень в тайге много. Заселяли их три с лишним века тому назад, и выселялись оттуда столько же.
Заезжал я сюда редко, пытаясь всё дальше и дальше углубиться в тайгу, до последней деревни.
В глухой тайге, в долинах рек и берегов озёр, из зарослей кустарников, травы и бурьяна, смотрели пустые глазницы старинных казачьих изб, кое-где белели только остовы печей, иногда ветер скрипел дверями и калитками. И всё время казалось, что кто-то наблюдает за мной из этих домов или из-за деревьев.
Предки этих людей пришли сюда в середине 17 века. Наверное, из Новгородчины, Пелымского княжества, Севера Руси. Русские, зыряне, коми, пермяки. Сначала за соболем, потом – за серебром. Земля сплошь была унавоженной. Метра на два, а то и больше.
В конце мая из мест, где некогда были деревни, тянуло жилым дымком. Горел навоз. Старики не советовали заезжать в такие места. Можно было провалиться и сгореть заживо. Такое случалось с живностью, исчезали и люди. В этом каторжном краю они могли исчезнуть везде: в тайге, в старых штольнях, шурфах, шахтах, горящем торфе. Долины на всю длину и ширь буйно и густо зарастали ягодой. Случалось, я приезжал сюда с Викой. Ляжем в траву, а потом вся рубаха и белое платье Вики в кроваво-розовых пятнах ягод.
Вот уже три месяца я гонялся за партийными вождями области и района, которые в этих местах вольготно охотились, приезжая сюда со своими блядями, гостями и охраной. На пятьдесят километров я насчитал три великолепно отделанных охотничьих домика со всеми удобствами. Но дичи не было. Говорили, что у этих хозяев России есть ледники и погреба возле бывших деревень, а оружие они прячут в других местах…
Всё сходилось: отсчитав тридцать шагов прямо на север от могильного креста, я наткнулся на вековую лиственницу, как и нарисовали мне на схеме местные мужики. Где-то здесь должно быть что-то наподобие схрона. Я только начал фотографировать, как жгуче прозвенел выстрел, и на меня сыпануло корой дерева. Второй выстрел ударил меня в левый бок, третьего я не слышал.
Нашли меня лесники.
На третий день после операции доктор сказал: первое, что я спросил, когда очнулся: «Раб – это состояние? Тогда зачем его защищать?» А дальше уже пошёл разговор о ближнем и гуманизме…
Милиция шевелилась вяло, слухи распускали невероятные: чуть ли не беглый зек встретился со мной в тайге. Сомнений у меня не было: стрелял Мордатый, водитель первого секретаря, который и намекнул ему на отстрел врагов народа. Узнать просто: надо пустить слух, что первый секретарь имеет зуб на своего водителя якобы за его жадность.
Туман всё не рассеивался. Теперь вместо доктора там оказался Ильич. «Вот зачем ты, Ильич, с ними сражаешься? Аж с 1957 года!» «Живут они хорошо. Им – всё, а кому-то пенсия 8 килограммов зерна». «Что значит всё? Ты как Шура Балаганов!» «Вот, книгу я принёс».
Потом в тумане появилась долина Аргуни сплошь в моховке и голубике. Вдали за рекой синели горы Большого Хингана, а в ближних кустах белел памятник. Говорят, что там тоже была русская деревня…
Ваше творчество стремится стать бизнесом, а бизнес рвётся в онлайн?
Ищете сервис для создания интернет-магазинов?
Прежде чем выбрать, задумайтесь, как бы вы поступили, если бы все интернет-магазины были стульями?
В этом посте @ivelon отвечает на самый главный вопрос о торговой платформе Pokupo.
__
дизайнер @konti