[Проза] Портулан. Часть 6
Постоянный автор: @ondantr
Редактор: @nikro
Часть 1, Часть 2, Часть 3, Часть 4, Часть 5
Путешествие продолжается.
Вынужденная остановка и ремонт корабля мелочь, по сравнению с тем, что еще может подстерегать команду в пути.
А цель меж тем все такая же призрачная, а мечты о золоте неизменны, наверное, у моряков любого времени...
@nikro
Возле дома с открытой широкой резной дверью, которая выглядела богаче остальных, наиб остановился.
– Не обращай внимания на дырявые туфли, грязные ногти и потёртый камзол хозяина лавки. Здесь живёт старый хитрый иудей, который вхож в шатры богатых берберских шейхов. Впрочем, молчи. Я буду торговаться вместо тебя, – Хаджар Амалу вытащил свёрток из–под локтя Родригу и переступил порог лавки.
Да Коста последовал за наибом. Глаза после яркого солнечного света, белых стен построек не сразу привыкли к сумраку помещения. Опустив веки, капитан постоял несколько мгновений, а затем осмотрелся. По углам довольно большой комнаты стояли свёрнутые в тугие рулоны ковры разного размера. Полки, прибитые к стенам, были заставлены медными кувшинами, блюдами, византийскими и греческими вазами, бронзовыми светильниками разных форм с налётом патины. Небольшой стопкой валялись восточные веера разных размеров. На деревянной стойке, больше похожей на генуэзскую вешалку для одежды, висело несколько ржавых ятаганов с выщербленными лезвиями, кастильский кинжал, потерявший где–то половину рукояти, обломок древка с длинным наконечником копья странной формы и короткий прямой меч с узкой гардой больше похожий на нож мясника. За узким столом сидел человек и, моргая, с интересом смотрел на незваных гостей. Грязные пальцы ног, едва прикрытые османскими шароварами красного цвета, шевелились, нащупывая задники чёрных туфель с ободранным верхом. Длинные седые косички почти лежали на листе пергамента, прижатого по краям камешками. Правая рука держала на весу стилос, испачканный краской. Густые широкие чёрные брови удивлённо приподнимались. К большому изумлению да Коста, иудей говорил на кастильском диалекте.
– Ба... Кого я вижу? Достопочтенный наиб Хаджар Амалу. Ас–саляяму алеейкум, многоуважаемый Хаджар. Клянусь девяносто девятью именами Аллаха – должна быть веская причина, чтобы такой человек, как вы навестили ничтожного из ничтожнейших иудеев в этом благословенном городе.
– Уа–алейкум ас–салям, – ответил мавр, усмехаясь. – Самый богатый из ничтожнейших иудеев опять прибедняется. Но я знаю, что на прошлой неделе ты продал шейху Амагдула прекрасный крупный изумруд.
– О, Аллах! – толстые губы иудея раздвинулись в благодушной улыбке, открывая жёлтые кривые зубы. – От вашего ока, подобного глазу сокола, и от вашего слуха, острого, словно вы одолжили его у степного волка, ничего не укроется. В этом городе совершенно невозможно заниматься делами.
– Однако это не мешает тебе первым получать новости из гавани. Иначе ты не заговорил бы на языке христиан. Но признайся, – не отставал от ростовщика наиб. – Сколько золотых монет ты получил за камень?
– О каком золоте вы мне толкуете? Кто здесь, на Востоке подаст бедному иудею на пропитание? Жалкие пять серебряных кастильских корладо. Вот, что досталось несчастному Соломону.
– Напиши жалобу эмиру Танжера, – громко засмеялся наиб.
– Непременно, как только узнаю, кто ваш спутник, уважаемый Хаджар.
– Тот самый маэстро, галеру которого принёс к нашим берегам шторм.
– Так я и думал, – признался ростовщик, посматривая на свёрток в руках мавра. – И у молодого сеньора ко мне дело?
– Он хотел бы получить вот за это – пару золотых монет, – на стол ростовщика с лёгким звоном лёг меч Родригу.
– М–м, – замычал иудей, беря в руки оружие и аккуратно с видимой опаской вынимая клинок из ножен.
Добрых пять минут ростовщик щупал витую рукоять, пробовал пальцами с обкусанными ногтями остроту лезвия, рассматривал узоры на гарде и проверял качество кожи ножен.
– Неплохо, неплохо. Сталь хороша. Из Толедо?
Родригу кивнул.
– Давай, Соломон. Не тяни кота за хвост. У меня полно дел в гавани, – наиб сделал вид, что рассердился.
– Ну, что же, – отозвался ростовщик. – Есть у меня один знакомый вождь варваров там, далеко на Юге, – рука иудея вяло поднялась, указывая на открытую дверь.
– За этот меч любой чернокожий шейх царства Куруфаба положит в твой мешок, который ты возишь на спине ишака, золотой самородок величиной с дыню, – заволновался мавр.
– Не скоро соберёшь караван, способный пересечь пустыню Эль–Сахра, – задумчиво бормотал иудей, не выпуская из рук клинок.
– Ха! Можно подумать! – воскликнул наиб гавани. – Я же вижу – твоя лавка забита коврами. Шейхи Куруфаба любят персидские ковры.
– Этому мечу придётся подождать, а это – потеря денег, – не уступал ростовщик.
– Зато потом ты получишь за него чистое золото. А сейчас – отсыпь парню горсть серебряных оболов.
Да Коста старался не пропустить ни слова. Упоминание о золоте царства Куруфаба заставило насторожиться капитана, боявшегося потерять нить разговора.
– Ладно, – сдался иудей.
Он спрятал меч под стол, достал из недр шаровар кожаный мешочек и отсчитал в ладонь мавра двадцать серебряных монет, из которых пять тут же исчезли в складках пояса Хаджара Амалу. Остальные наиб протянул Родригу.
Это были динеро Фернандо IV немного потёртые, но блестевшие так, будто их отливали только вчера.
Да Коста возвратился на свою каракку перед самым закатом Солнца. Капитана сопровождали несколько мавров и маленький караван из десятка ослов, несущих на своих облезлых спинах древесину, пять больших корзин сухих лепёшек, бочонок вяленой баранины и две клетки с живыми курами. Родригу не жалел об утрате меча, полагая, что простая наваха в гуще схватки на тесной палубе гораздо лучше, чем неудобный длинный клинок благородного сеньора.
"Господи Иисусе! Не дай морским разбойникам застигнуть "Беатрис" врасплох", – молился да Коста, наблюдая за своими матросами, которые перетаскивали груз по шаткому трапу причала в трюмы корабля.
Впервые за трое суток ночью Родригу позволил себе раздеться до пояса и лечь в постель, ощущая потной спиной сырую, прохладную поверхность несвежей простыни.
Несмотря на усталость, он долго не мог заснуть, краем уха слушая возню на палубе, где Гонсалу, опасаясь коварства берберов, торопил плотников, устанавливающих при свете факелов новую кормовую мачту. Стук топоров, споры, визг пилы, плеск волн за бортом, куда летели обломки сломанной мачты, скрип досок палубы не мешали капитану представлять в своём воображении землю далёкой страны Куруфаба, которую повеселевший наиб, получивший свой бакшиш, почему-то назвал на гранадском диалекте «la tierra еl Dorado».
– Слитки растут там повсюду. На странных, вечнозелёных деревьях вместо яблок висят золотые mandarino величиной с гусиное яйцо, – мавр показал размер пальцами. – Вот видишь, на грядке растёт морковь? А в земле Эльдорадо дёрнешь её за хвост, вытащишь слиток золота, величиной с коровий язык.
– И далеко эта страна? – осторожно, будто невзначай, спросил да Коста.
– Не знаю. Я там не был. Караванщики говорят – "Талет талеф", – мавр зачем–то перешёл на арабский язык, но увидев недоумённый взгляд христианина, исправил свою ошибку. – Три тысячи дней пути.
"Три тысячи?" – мысленно удивился Родригу.
– Каравану – шагать и шагать – продолжал мавр. – И не всякий дойдёт.
– Почему?
– Там, на Юге – великая пустыня. Песок, понимаешь? Воды нет, троп нет, колодцев нет.
– Но, ведь, Соломон ходит туду? – вспомнил капитан печальные глаза ростовщика.
– Только иудеи могут то, что не по зубам даже маврам. Эль–Гышта... Прости. Сливок на сметане – мало, а риска – слишком много. Да, ещё нужно что–то привезти местным шейхам на обмен. Бусы из самоцветов, железо, медную посуду, оружие. Вот он и купил у тебя меч.
Только глубокой ночью, когда Луна, пройдя по небосклону предопределённый законами мироздания отрезок пути, перестала светить в лицо Родригу через раму окна кормовой надстройки, он заснул, умиротворённый окончательно принятым решением. И уже с первым криком муэдзина капитан поднялся, протёр глаза, достал из сундука половину дуката и сошёл на берег. Обратно да Коста вернулся, таща на спине джутовый мешок с медными берберскими монистами, связками бус из "мыльного" камня2 и полусотней кусочков мутного стекла, которые он подобрал возле плавильни, где мастер покрывал только что отлитые из расплавленного песка амулеты синей глазурью.
Утром следующего дня на португальской каракке убрала сходни, судно подняло кормовой парус и беспрепятственно покинуло гавань Танжера, взяв курс на Юг.
(продолжение следует)
Воспользуйтесь платформой Pokupo.ru для монетизации творчества. Без абонентской платы и скрытых платежей, взимается только комиссия с оборота. При обороте до 30 тысяч рублей можете работать вообще без комиссии.
С Pokupo начинать бизнес легко!
По всем вопросам - к @ivelon. Или в телеграм-чат сообщества Pokupo.