Майки-жуки: толщина — залог успеха
Можно подумать, что эта статья посвящена нательному белью. Но это не так. Сей пост — о жуках. Да-да, о жуках-майках.
Эти насекомые весьма необычны и не только своим наименованием. Кстати, оное произошло вовсе не от названия известной в широких кругах части гардероба, а оттого, что пик их активности приходится на начало-середину мая. Чем же интересны эти жесткокрылые?
Во-первых — они имеют нестандартную внешность, которая резко отличается от привычного для нас образа жука. Самая большая их часть — это массивное, непропорционально большое брюшко... Но обо всём по порядку.
Майки относятся к жукам-нарывникам — семейство Meloidae, латинское название которого, собственно, и дано ему в честь самого распространённого рода этих насекомых (Meloe). Как я уже говорил, самая заметная их черта — это огромное брюшко, которое волочится за жуком по земле, как мешок, и короткие надкрылья. Разумеется, летать эти жуки не могут, да им это и не нужно. Но зачем же майкам такое уродство?
Как известно, в живой природе редко что-то делается случайно. И необычная внешность маек — яркий тому пример. Дело в том, что личинки маек — паразиты. Они могут жить только в гнёздах некоторых одиночных пчёл, которые спрятаны глубоко под землёй или в местах ещё поинтереснее, куда потомство этих жуков не имеет почти никаких шансов добраться самостоятельно. Как же жуки-майки решают эту проблему?
Многие другие нарывники специально ищут гнёзда своих жертв и откладывают яйца у их входа, чтобы личинкам было легко забраться внутрь. Но чтобы эффективно искать такие места, нужно уметь летать, чего майки делать не умеют. Поэтому данные жуки лёгких путей для своего приплода не ищут. Их тактика диаметрально противоположная. Они просто делают в случайных местах несколько ямок-гнёзд, в каждую из которых закладывают по 3000-4000 яиц и дальше о кладке никак не заботятся.
Поэтому их личинки — триунгулины — после вылупления оказываются в почти что безнадёжном положении. Еды нет, и где находится гнездо пчелы с желанными личинками — неизвестно. Но при таком количестве потомства можно использовать и такие методы, которые в иных случаях были бы абсолютно неэффективны. Например, забраться на траву повыше, желательно, на цветы, дождаться момента, когда какая-нибудь из пчёл сядет именно сюда, прицепиться к ней и благополучно добраться до гнезда.
Естественно, при такой тактике из 10-20 тысяч триунгулин в лучшем случае до цели добирается десять. Абсолютное большинство из них так и гибнет ни с чем, либо садится не на тех насекомых. Ведь опушением, похожим на опушение пчёл, обладает огромное количество различных других насекомых, а у триунгулин органы чувств развиты плохо и они не могут как следует распознать тех, кто им нужен. Их находили и на бронзовках, и на мухах, и на многих других насекомых, имевших опушение. Пару раз они обнаруживались даже на пауках. Естественно, что севшие не туда тоже гибнут — ведь тогда своей конечной цели они никогда не достигнут.
Когда триунгулина попадает в гнездо, она слезает с тела пчелы и забирается в ближайшую ячею, в которой, как правило, уже лежит пчелиное яйцо. Пчела, ничего не подозревая, продолжает наполнять ячейку пергой (перга — это смесь пыльцы и нектара), а затем закупоривает. Личинка майки, оказавшись наедине с едой, первым делом уничтожает пчелиное яйцо, потом линяет, превращаясь в толстого малоподвижного червя, и принимается за заготовленный провиант.
Причём иногда получаются удивительные вещи. Ведь есть виды пчёл, паразитирующие на других видах пчёл (простите за тавтологию, но это именно так и звучит). Они проникают в их гнёзда и откладывают туда свои яйца. Так вот, если триунгулина прилетит на такой гостье и попадёт в ячейку, куда та отложила яйцо, то она съест оба яйца. Таким образом, личинка майки становится не простым паразитом, а паразитом, паразитирующим на паразите... Что-то меня понесло: тавтология на тавтологии сидит и тавтологией погоняет.
Поедая запасённую пчелой пергу, личинка майки растёт до тех пор, пока не займёт собой почти всю ячею. Обычно это происходит к концу лета. После этого она окукливается и зимует. А следующей весной из куколки рождается молодая сморщенная майка и выбирается наружу.
Вот так и живут эти необычные жуки. Конечно, далеко не все живут. 99,9% личинок гибнут, так и не добравшись до логова своей жертвы. Но такова плата за высокую плодовитость.
Ибо всегда и везде, у всех видов, имеющих половое размножение, из всего потомства одной самки в среднем должны выживать только две особи независимо от плодовитости. Если выживает больше — численность вида начинает возрастать, что приводит к увеличению внутривидовой конкуренции, а впоследствии — к росту числа хищников, и, благодаря усилению этих факторов, численность стабилизируется. Если в среднем выживает менее 2 особей из потомства, то вид сокращает численность. Это — универсальный закон поддержания численности. Кстати, он и к нам применим.
Материал подготовлен командой @sci-populi
Редактура @ksantoprotein
Вычитка @nivanger (6 работ 10% GBG)
Автор @ivprst