Путь на орбиту. Часть третья
«Группа инженеров, работающих даром»
Ракеты ГИРД: «09» и «X» (макеты; Музей космонавтики и ракетной техники, Санкт-Петербург)
Продолжение рассказа. Первая часть — здесь, вторая — здесь.
16 марта 1926 года в заснеженных полях близ Оборна, что в штате Массачусетс, была открыта эра жидкотопливных ракет.
С трапециевидной металлической рамы, служившей пусковой установкой, уже известный нам инженер Роберт Годдард произвел запуск своего детища — работавшей на бензине и жидком кислороде ракеты. То была не одна из тех красивых, обтекаемых ракет, что вы привыкли видеть, а спартанского вида прототип без внешнего корпуса. Двигатель и сопло были расположены наверху, на высоте около трех метров, к ним от расположенных внизу топливных баков шли топливопроводы. Ракета никак не хотела взлетать и почти полминуты после зажигания оставалась на месте, но потом все-таки взмыла на двенадцать метров ввысь и свалилась в капустные грядки.
Это был несомненный триумф Годдарда... а также начало последовавших за этим сложностей и неудач. Автор 214 патентов, многие из которых относятся к ракетостроению, был замкнутым одиночкой, добровольно исключившим себя из обмена идеями и опытом, уже активно шедшего в то время между его коллегами по всему свету. Годдард знал о соответствующих работах, проводившихся в СССР и Германии, ему известны были имена ведущих исследователей, но все попытки связаться с ним он отвергал: холодный и вежливый отказ получил от него Морис Лейтейзен, начальник научной группы советского института ЦАГИ; резкий и грубый — Вилли Лей из германского «Общества космических полетов».
Время одиночек прошло, а доктор Годдард, увы, этого не замечал. Изолировав себя от остальных ракетчиков, он продвигался очень медленно или топтался на месте. В 1926 году он был пионером жидкотопливных ракетных систем, одна из его ракет поднялась почти на два с лишним километра. К середине тридцатых годов он уже отставал, и отставание это только росло. В результате полет странно выглядящей конструкции над весенними полями так и остался его главным достижением.
Четырьмя годами раньше триумфа Годдарда, в голодной и разрушенной Гражданской войной России 1922 года в журнале «Красная новь» был напечатан фантастический роман Алексея Толстого «Аэлита». В 1924 году режиссер Яков Протазанов снимает по мотивам романа одноименный фильм, ставший классикой кинофантастики. И хотя космический аппарат, на котором герои отправлялись на Марс, мало походил на те ракеты, что уже шестьдесят лет поднимаются к звездам с космодромов, «Аэлита», собиравшая полные залы, пробудила интерес к межпланетным перелетам и высоким технологиям своего времени у многих молодых людей. В частности, будущий выдающийся советский конструктор Борис Черток, впоследствии разрабатывавший системы управления для ракет и космических аппаратов, в 12 лет посмотрел фильм и под его впечатлением занялся радиотехникой, чтобы, подобно герою «Аэлиты», принимать радиосигналы с Марса.
Кадр из фильма «Аэлита» (1924). Космический корабль стартует к Марсу прямо из здания, где он строился.
Литература, кино и ракетный энтузиазм шагали рука об руку. Удивительно, что именно в тех двух странах, что пережили революцию и Гражданскую войну — в Германии и России — появилось больше всего ученых и инженеров, занимающихся вопросами межпланетных перелетов. И это не было попыткой бегства от земных проблемы в иные миры — напротив, это был именно энтузиазм, подкрепленный ощущением, лучше всего озвученным Циолковским — что человечество не может вечно оставаться на Земле, в своей колыбели.
Из этого энтузиазма родилась в 1931 году советская «Группа изучения реактивного движения». При Обществе содействия обороне, авиационному и химическому строительству (Осоавиахим) были организованы московская и ленинградская ГИРД, объединивших тех, кто просто уже не мог жить, не занимаясь при этом ракетами.
К моменту появления ГИРД уже работала Газодинамическая лаборатория Тихомирова, уже пришел туда на работу молодой человек по фамилии Глушко, придумавший космический корабль с электрическими ракетными двигателями, питаемыми от солнечных батарей. Через тридцать лет ракета с двигателями Глушко выведет на орбиту первый искусственный спутник Земли.
Но все-таки ГДЛ занималась прикладными военными проектами — боевыми ракетами и реактивными минами. ГИРД же была детищем великих энтузиастов. Недаром ее участники Сергей Королев и Фридрих Цандер вместе с группой своих товарищей сначала просто встречались и обсуждали свои и чужие идеи, затем с помощью Осоавиахима обзавелись своим первым помещением — московским подвалом, в котором раньше хранилось вино.
Мемориальная доска на доме по адресу Садово-Спасская улица, 19, строение 1. В подвале этого дома начинала свою работу московская ГИРД.
Сотрудники ГИРД тогда не получали зарплаты и сокращенное название своего объединения в шутку расшифровывали как «Группа инженеров, работающих даром». Главным идеологом группы был бессребреник Цандер, в нее приходили лишь те, кто был готов, как и он, работать на общественных началах и даже тратить собственные средства на инструменты и материалы. При этом работа кипела и днем, и ночью: пусковую раму для ракет однажды закончили сваривать в три часа ночи, а в другой раз сам Цандер, как-то просидевший за столом всю ночь, встретил рано пришедшего конструктора Андреева рассеянным вопросом:
— Что? Рабочий день уже кончился?
При этом группа занималась не только проектированием и разработкой ракетных систем — Цандер и другие сотрудники ухитрялись еще и вести просветительскую работу, читая публичные лекции в Политехническом музее.
Советское ракетостроение пока что отставало от мирового. Не только конструкции Годдарда уже побывали в небе — в 1931 году Иоганн Винклер из германского «Общества космических полетов» запустил первую в Европе жидкотопливную ракету. Работающая на сжиженном метане и кислороде, та достигла высоты в 100 метров. Через год-другой в небе над полигоном в Куммерсдорфе ракеты юного Вернера фон Брауна уже берут рубеж в два километра высоты.
Но и ГИРД, и Газодинамическая лаборатория уже работали над двигателями, использующими жидкое топливо. Иногда случались эксцессы — однажды при испытаниях воспламенителя горючая смесь сдетонировала, да так, что по всему подвалу прошла взрывная волна, контузившая нескольких сотрудников. Жильцов дома, у которых со стен попадали зеркала и картины, пришлось успокаивать при моральной поддержке милиции.
В 1932 году ГИРД «переходит на легальное положение» — выходит приказ, описывающий ее деятельность и назначающий руководителем Сергея Королева (бывшего им и так, по факту). В конце лета 1932 года благодаря усилиям начальника вооружений РККА Тухачевского ГИРД наконец-то получает финансирование.
Не хватало еще опыта инженерам и конструкторам. Очень много трудностей было с герметичностью соединений: в прототипе двигателя ОР-2, спроектированного Цандером, постоянно что-то протекало. Двигатель был предназначен не для ракеты, а для бесхвостого ракетоплана Черановского, но именно на нем отрабатывали новые технологии советские ракетостроители.
Неудачи ОР-2 обернулись развитием другой конструкции — ракеты «09» и ее двигателя спроектированных инженером Михаилом Тихонравовым. Легкий корпус из дюраля толщиной всего в полмиллиметра и внутри него — придуманный Тихонравовым безнасосный двигатель на жидком кислороде и сгущенном бензине (смеси бензина с канифолью). Долго устранялись дефекты и шли предварительные испытания: не дождавшись их окончания, 28 марта 1933 года умирает в Кисловодске от тифа Фридрих Цандер.
«09» рождалась в муках. Сложности возникали во всем: в транспортировке ракеты на полигон и обратно (у ГИРД не было собственного транспорта, и каждый раз надо было просить грузовик у Осоавиахима или у армии), в перевозке жидкого кислорода, норовившего выкипеть из плохо изолированных сосудов Дьюара, в испытаниях двигателя, все время выходившего из строя, и каждый раз — по новой причине.
Наконец замученные ракетостроители, добившись более-менее устойчивых результатов, назначили дату испытания — 11 августа 1933 года. Устранив возникшие прямо на пусковой раме неполадки, испытатели получили разрешение Королева на запуск. Увы, ракета не взлетела, зато, словно издеваясь над конструкторами, сработал пороховой выбрасыватель парашюта, на котором она должна была спуститься на землю после отключения двигателя...
13 августа, в день повторного испытания, все было еще хуже: прогорела камера сгорания, ракету едва удалось потушить. Все инженеры и конструкторы были мрачны и подавлены, кое-кто уже говорил о полном провале работ по проекту «09». Но все-таки Королев назначает новую дату: 17 августа.
В тот день поначалу все шло как обычно: не так, вкривь и вкось. Неплотно прилегающий клапан не дает поднять давление кислорода до штатного. После совещания Королев принимает решение продолжить испытания.
Зажигание! Нормальное горение топлива, и ракета наконец-то начинает свое движение в небо. Плавно наращивая скорость, она поднимается на высоту более 400 метров, там заваливается на бок и по кривой плавно падает в лес.
Фиксируется время полета: 13 секунд.
Запуск признан успешным.
А в мировом состязании по ракетостроению наконец-то появился новый участник, которому всего через двадцать четыре года предстоит весьма удивить весь мир.
Стенгазета ГИРД, посвященная первому успешному запуску.
(продолжение следует)