Рассказы Построй свою любовь

За три месяца до официальных олимпийских колец подруга Яна заявила:

• Уезжаю навсегда. И не уговаривайте остаться. Приберегите свое «Welcome to Sochi» и лицемерные улыбки после 7 лет пыли и грязи для иностранных гостей.

На исходе был 2013–ый. Думали все, отмучились, заслужили покой. Не засыпать и просыпаться больше под волшебный звук работающих экскаваторов и бетономешалок. Не прыгать по деревянным настилам в дождь или в загазованное от километровых пробок пекло. Не стоять часами в маршрутке по дороге на работу и не слышать отборный мат и ор очумевших от таких чудовищных, годами продолжавшихся неудобств, пассажиров.

Да нет, дорогие сочинцы, вы не угадали. Сразу семь подземных переходов в последнее лето перед ОИ роют на центральных улицах знаменитой некогда здравницы. Люди на вокзал приезжают из своих Курганов и Челябинсков, по четверо суток трясутся в плацкарте, а сразу с поезда, пожалуйста, господа отдыхающие, на живописный берег котлована. Остановок нет, такси не может подъехать, официально курортный сезон, но в центр лучше не соваться. А на нашей улице Донской?! Додумались, сначала три причудливых развязки на отрезке в два километра 4 года возводили. Закончили. Ленточки перерезали, министр транспорта приезжал, и даже сам ВВП, я видела. Надеялись, заживем, поедем по хайвэю Донская - Виноградная. Но не тут-то было! И снова здравствуйте: экскаваторы, в модификациях которых мы уже как в гаджетах разбираемся - какой пошумнее, какой потише. Радуемся, как дети, если заморский ковш асфальт выгрызает.

Под фейерверк открытия Игр решили вырыть еще три подземных перехода на многострадальной нашей Донской-стрит. Жители густонаселенного района как летали по воздуху всю стройку, так и продолжают летать. Питер Пены мы, что ли?! Открывайте свои семь подземных королей дороги без меня. Перерезайте ленточки, встречайте мировой праздник спорта. А я все, сдулась! Аривидерчи. Привет, Орел! Сочи, давай до свидания!

С 2006 года Яна, прибыв с чемоданчиком из Орла, поработав по специальности педагога в нескольких детских санаториях со своим задорным нравом, любовью к деньгам и умением их считать, на курортной чужбине преуспела. К 30-летнему юбилею имела «двушку» в новостройке. На ремонт, правда, золото все имеющееся вскладчину с ней в лом сдавали, но квартира была. 50 квадратов. И из продавца мебели в сетевом магазине она, сделав большой карьерный скачок сразу через несколько ступеней, стала коммерческим директором 8 салонов крупной сети от Туапсе до Псоу. Между боями родила дочь, однако воспитывала ребенка в родном Орле мама Яны. Карьерная гонка у подруги была на первом месте. Дочь регулярно приезжала с бабушкой к маме, или мама моталась в Орел, оплачивала все расходы и пожелания - и такое положение дел семью полностью устраивало.

За год до демарша в Орел, она вдруг также безапелляционно сообщила нам, что всего чего хотела - добилась. Но за пирамидой финансового счастья оказалась погребенной, как фараоны, ее личная жизнь. Мужа нет, а страсть как хочется в свадебном платье продефилировать по скверу у Морского порта. У нас, у подруг ее близких - ни квартир, ни должностей высоких, но мужья законные и семьи полные. Хотя по Янкиной позиции - это тоже только половина успеха. А ей, незамужней, с ее-то богатствами, пора тоже обрести свою вторую половинку в жизни.

• Выхожу замуж. Да. В обозримом будущем, и хоть бы и за первого встречного. И чтобы все как у людей: оливье, хачапури, баклажаны в орехах и жареная свинья в апельсинах. Водка рекой, танцы на столах. Гулять, так гулять.

«Хочу я замуж, замуж хочу, да ты не бойся, я все оплачу!» – пропела, ставя твердую коду своему спичу Янка. Об этом недвусмысленном желании она, правда, рассказала не только нам, доброжелателям, но и своим преданным сотрудницам в мебельном салоне. Женский коллектив, жесткая конкуренция за клиентов - медузы в океане диванов и шкафов-купе плавали гонористые и горгонистые. Одна из них, мудрая мигрантка из Бурятии, вызвалась начальнице в тонком деле строительства личной жизни помочь и лихо сосватала Яне молодого свояка.

Нрав руководительницы и слабые ее места она изучила до мелочей, расставила, где надо силки, и ловко заманила лакомый кусок в лице зажиточной Яны в свои бурятские сети. Муж продавщицы строил бани, младший брат мужа продавщицы тоже строил бани. Жили они в Сочи в съемной халупе высоко в горах, без коммуникаций, мужики перебивались от шабашки к шабашке. Могли и сто тысяч в артели заработать, а потом несколько месяцев нового заказа ждать. Постоянный доход в семью приносила только Янкина сотрудница из мебельного магазина.

Вечерние шашлыки на море, букет из 25 белых роз под букет Château le Grand Vostock, томный взгляд двадцатипятилетнего широкоскулого молодца и… с места в строительный семейный карьер – "построй свою любовь" с предложением руки, сердца и кольца, все как полагается. Утром после первых шашлыков счастливая подруга прислала смс: «Выхожу замуж. Точка. Ты свидетельница. Зовут Иван. 25 лет. Он из Улан-Удэ».

В нашем компоте только лука не хватало, подумали мы, но, тем не менее, от высказанного Янкой намерения связать себя узами Гименея с выходцем из Улан-Удэ до самого счастливого события прошло чуть больше трех месяцев.

Уговоры одуматься, чечетка скороговорок про «не порть себе жизнь», вспомни о дочери, призывы к разуму, нарисованные перспективы о том, что вся эта бурятская община через полгода будет жить в твоей квартире, что их свадьба - абсолютная фикция, нельзя выходить замуж ради того, чтобы тетка с жабо и с начесом прочитала заутреннюю: «Объявляю вас мужем и женой!» – отклика в сердце красавицы невесты не находили. Ответ у Яны был один:

• А кто говорит, что нельзя? Можно. Повеселимся. Ваня достроит баню и все оплатит. И снова пропела строчки из личного гимна про «хочу я замуж, замуж хочу». На словах «я все оплачу», осеклась и поправилась. Да, только Ваня все оплатит.

В канун свадьбы, чтобы удивить супруга и скрепить союз, подруга, вконец одурманенная предстоящей картиной «жили долго и счастливо и умерли в один день», взяла в кредит иномарку за 600 тысяч, а бразды управления автомобилем отдала будущему супругу Ивану, чтобы было ему сподручнее до стройки добираться. Бурятская община рукоплескала.

Большая русско-бурятская свадьба прошла по всем канонам – со свиными пьяными рожами в салатах, бандитскими разборками двух, явно криминальных элементов – хозяев стройплощадки, где трудился новобрачный, скандалом в семье старшего брата – тот не понял, почему потраченные на прикид деньги, чтобы прилично выглядеть в столь праздничный и ответственный день, брат - новоявленный супруг директора мебельных салонов, своему единокровному брату отказывается возместить

. Подруга вся белом, с тремя кринолинами, выплясывающая под шальную императрицу. Ее родители, которые молчали, скромно поджимали губы, интелегентно не давая оценок. Наша сторона, как в таких случаях принято, в ожидании окончания бала. Кто-то из бандитов подсуетился и к банкету притащил фотокартину в позолоченном багете, размером с сочинскую малосемейку, где был запечатлен исторический момент брачующихся в городском ЗАГСе. Картину рассматривали, охали-ахали. Криминальный элемент со шрамом во всю щеку довольно подмигивал подружкам невесты и кричал:

• 10 тысяч рублей. Я дарю молодым картину и 10 тысяч рублей.

Под занавес банкета, подозрительной наружности гость со стороны жениха обкурил беременную гостью со стороны невесты. Супруг беременной и по совместительству кум невесты вспылил, бандиты встали в стойку, но конфликт удалось купировать уводом кума из зала. Самая счастливая на этой свадьбе была жена брата жениха. Она, словно царица, восседала над столом в меховой накидке, начернив и без того смоляные брови, вращала глазами во все стороны и с любовью удава к кролику глядела на молодых. В эти минуты она воображала уже себя первым заместителем невесты, придумывала схему обмена Яниной новостройки и покупки большого общего дома, с оформленной на новую родственницу ипотекой.

Свою радость и любовь к миру женщина выражала таким визгом «Горько!» и «За молодых!», что от звуковой атаки фраже выпадали из рук гостей, а на праздничном столе сдвигались рюмки с водкой. Новобрачные покорно вставали и тоже всячески изображали радость от великого события в их жизни.

Прошло три дня после свадьбы.

• Дорогая, где твой паспорт? – собираясь «на баню», спросил у возлюбленной супруг.

• В первом ящике комода. А зачем тебе? Проверяешь, не стерся ли штамп за три дня? – потягиваясь, пошутила Яна.

• Понимаешь, у брата проблемы с деньгами. Я же все накопления в свадьбу вложил. Брат тут по ГАИ попал, нужно выручить. Он предложил нашу машину в автоломбард загнать. Через месяц деньги будут, выкупим. А я пока на маршрутке поезжу. Это ничего, прорвемся. Я привык.

Пауза. Крик чайки.

Через неделю после свадьбы.

• В доме брата нет воды, они топят печку, но дрова закончились. Уже зима, пусть пару недель в детской комнате поживут. Замерзают ведь.

Пауза. Вздох. Яна соглашается на безвременную оккупацию - родственники теперь.

Через месяц после свадьбы.

Сгорела баня. До головешек. Объект был готов на 90 процентов. Ваня занимал деньги на свадьбу под большой расчет с готовой бани. Хозяин после пожара не дал ни рубля.

Яна все понимает - с мужем и в горе, и в радости. Живут с оккупантами на ее зарплату. Оккупантов через некоторое время выселяют под предлогом ремонта. Пока Ваня не строит новую баню, пусть совершенствует ее новостройку.

Через два месяца после свадьбы. 14 февраля. Яна ждет с объекта супруга, приготовила праздничный ужин. Не дожидается, засыпает, но оставляет дверь незапертой. Супруг остается на новой бане, он должен колотить теперь деньги и сруб денно и нощно. В квартиру проникает вор и выносит золотые кольца новобрачных и сумку с кошельком из прихожей. Яна всю ночь с милицией, в истерике и слезах, с протоколами, блокировкой банковских карт и недоступным абонентом Ваней, у которого села батарея.

Через три месяца после свадьбы.

Яна просыпается с мыслью, что она ненавидит Ваню. Из ГАИ приходит повестка на ее имя и адрес на штрафы за превышение скорости на сумму 20 тысяч рублей. Яна не ездила за рулем своего автомобиля ни разу.

Через четыре месяца после свадьбы. Для улучшения отношений Яной организована семейная поездка на машине из Сочи в Орел, в отпуск. Под Курском в зад их кредитному Chevrolet Cruze въезжает цыган на восьмерке без номеров и регистрации. Раскуроченный бампер, невозможность продолжать путь, ремонт на дороге на все отпускные. Цыган - человек ветра, как водится, исчезает. Ищи его в поле.

Через пять месяцев после свадьбы.

Кузов заменен, машина на ходу. На новом строительном объекте, на переднем сидении Круза, разнорабочий Ваня оставляет барсетку с документами и деньгами. В ней первая зарплата после сгоревшей бани. Итог: выбитое лобовое и таинственное исчезновение барсетки. Последний эпизод записан с его слов.

Через шесть месяцев потрясений Яна подала на развод. А еще через некоторое время продала квартиру и сбежала в Орел, как уверяла - от Олимпийской стройки.
Мой сайт http://sochi123.ru/istorii/postroj-svoyu-lyubov.html