🗃 Преимущества свободного от контрактов общества (Daniel Larimer)
Большинство либертарианцев считает, что контракты являются основополагающим структурным элементом свободного общества. Я же придерживаюсь относительно своеобразной позиции: контракты в том виде, в котором мы привыкли их видеть, являются ахиллесовой пятой попыток создания либертарианского общества. Я даже позволю себе предположить, что нам необходимо общество, свободное от контрактов, потому что исполнение контрактов представляет собой серьёзную проблему для Золотого принципа, на котором основано в том числе и моё мировоззрение.
Что такое контракт?
Прошу прощения за цитату из Википедии:
В системе законов общего права контракт (договор, в некоторых юрисдикциях неофициально называемый соглашением) является соглашением, имеющим законный объект, которое заключено добровольно двумя или более сторонами, каждая из которых намеревается создать одно или несколько юридических обязательств.
Согласно thelawdictionary.com:
Юридическое обязательство или обязанность обеспечивается в судебном порядке; это может быть долговое обязательство и юридическая ответственность за выполнение требований закона.
Сам термин “контракт” в его традиционном понимании подразумевает намерение двух или более сторон представить соглашение правительству, которое будет интерпретировать и обеспечивать его исполнение по своему усмотрению. Обратите внимание на следующее требование: контракт должен иметь законный объект или цель. Если вы попытаетесь составить контракт таким образом, чтобы застраховать себя от того, чтобы быть пойманным на нарушении законодательства, готов поспорить, что правительство не станет обеспечивать выполнение условий такого договора, а значит, он по определению не является контрактом.
Контракты и Золотой принцип
Для тех, кто ещё не прочитал мою статью о Золотом принципе, я кратко изложу её основную идею ниже:
“Не делай другому того, чего не желаешь себе”
Вы не захотите сесть в тюрьму, даже если виновны в совершении преступления. Если вы что-нибудь у кого-нибудь украдете, то не захотите, чтобы пострадавшие применяли силу или хитрость, чтобы вернуть украденное себе. Если хорошо поразмыслить, вы ни при каких обстоятельствах не захотите отказаться от свободы воли, даже если раньше кому-то что-то пообещали.
Принять такую позицию действительно сложно, и это может заставить многих из вас оставить меня со своими фантазиями. Поэтому я хочу попросить вас отложить решение и не делать поспешных выводов, пока вы не выслушали хотя бы некоторые из моих доводов.
Мюррей Ротбард в 19 главе своей книги «Этика свободы» изложил основы контрактов, имеющих юридическую силу, таким образом, который я не смогу повторить. Поэтому я просто приведу несколько цитат из его книги и прокомментирую их.
Право собственности включает в себя право заключения контрактов с участием этой собственности: её передачи или обмена на право собственности другого лица. К сожалению, многие либертарианцы, сторонники права заключения контрактов, считают, что контракт является первоосновой и вследствие этого полагают, что любой добровольно заключенный контракт в свободном обществе должен быть закреплён юридически.
Их ошибка состоит в том, что они не осознают следующее: право заключать контракты – это прямое производное от права собственности и, следовательно, только те контракты должны защищаться законом (т.е. чье выполнение должно обеспечиваться мерами правового принуждения), нарушение которых одной из сторон подразумевает кражу собственности другой стороны.
Эти два параграфа закладывают основу свободного от контрактов общества, за исключением части “их выполнение должно обеспечиваться мерами правового принуждения”. Технология блокчейн может полностью автоматизировать управление и обеспечение прав собственности ненасильственным образом, но она не может заставить исполнять обязательства. Нет необходимости использовать правовое принуждение, чтобы заставить кого-либо сделать что-либо. Поэтому на данный момент я просто попрошу вас предположить, что существует ненасильственное (другими словами, не принудительное) средство мотивации отдельных лиц для выполнения условий контракта.
Выполнение условий контракта должно обеспечиваться мерами правового принуждения только в случае, если их неисполнение подразумевает кражу собственности.
Если Алиса предоставляет кредит Бобу при условии, что он будет погашен через год, то контракт предусматривает передачу права собственности на деньги в течение одного года. Боб уже передал право на денежные средства для выплаты кредита на год ранее. Если кредит не погашен, то это кража.
Действующее законодательство будет утверждать, что Боб “обещал вернуть деньги” и, таким образом, породил “ожидание” Алисы их получить. Как мы видим, такая аргументация рушится, если применять её последовательно ко всем обязательствам и ожиданиям, когда дело касается принудительного исполнения контракта.
Предположим, что Боб заключил с Алисой договор в письменной форме, в котором он обещал жениться на ней через год. Если Боб бросит Алису, будет ли Алиса иметь законное право заставить Боба на ней жениться? Согласно теории обязательств договорных отношений это было бы логично. Наша действующая правовая система даже предусматривает умеренную версию такой ситуации, заставляя одну сторону возместить ущерб другой за убытки, понесенные в результате нарушения обязательств. И хотя принуждение одной стороны возместить причинённый ущерб вызывает меньше возражений, оно вытекает всё из того же неверного принципа.
Давайте вернёмся к Ротбарду:
Давайте более подробно рассмотрим аргументацию за то, что исполнение простых обещаний и ожиданий не должно обеспечиваться в принудительном порядке. Основной аргумент в том, что единственный допустимый случай передачи прав собственности в свободном обществе — это случай, когда собственность может быть, по своей сути или по природе человека, отчуждена. Вся физическая собственность индивида отчуждаема, т.е. фактически собственность и контроль над ней могут быть переданы другому лицу. Я могу отдать или продать другому человеку свои ботинки, свой дом, свою машину, свои деньги и т.д. Но существуют вещи, которые по своей сути или по природе человека, неотчуждаемы, даже добровольно.
В частности, человек не может передать другому свою волю, а тем более – контроль над своим разумом и телом. Каждый человек лично контролирует свое тело и разум. Каждый человек контролирует свою волю и личность, если хотите, он «застрял» в своей неотъемлемой и неотчуждаемой собственности. А поскольку воля и контроль над собственной личностью неотчуждаемы, таковыми же являются и права на такой контроль.
Вышесказанное подводит нас к сути вопроса: вы не можете отказаться от своей воли, и любая попытка применить силу, чтобы заставить вас действовать против вашей воли, по определению является тем, что вы не хотели бы, чтобы другие делали с вами, а, следовательно, нарушением Золотого принципа.
Контракты зависят от обеспечения исполнения обязательств
Что хорошего в контракте, который не обязателен к исполнению? Он по-прежнему является контрактом или чем-то еще? Без принудительного исполнения контракт является ничем иным, как документальным подтверждением соглашения между порядочными людьми. Стороны понимают, что единственной целью подписания соглашения является оказание им помощи и содействия в добровольном ненасильственном урегулировании споров.
На первый взгляд может показаться, что вышесказанное является довольно слабым фундаментом для создания свободного общества, но, как вы увидите далее, на самом деле он – единственный и намного более прочный, чем другие альтернативы. Видите ли, определение контракта Ротбарда настолько узкое и ограниченное, что обществу становится сложно с ним согласиться. Люди интуитивно ощущают, что соблюдение обязательств должно обеспечиваться тем или иным образом, а подход Ротбарда делает это невозможным.
Ключевым фактором обеспечения исполнения задокументированного соглашения является добровольный координированный остракизм тех, кто не выполняет свои обязательства, исходя из решения независимого агентства, которому отдельное лицо добровольно дало согласие на вынесение решения. Координированный остракизм – это почти как тюрьма без стен. Вы становитесь изгоем и остаётесь им до тех пор, пока не возместите ущерб. Вся прелесть координированного остракизма заключается в том, что он не использует принуждение или насилие против какой-либо стороны и все же является чрезвычайно эффективным для «побуждения» человека к действию.
Отказ от использования термина “контракт”
Причина, по которой я привожу доводы в пользу свободного от контрактов общества, состоит в том, что мы живем в социуме, где правительство контролирует язык и определяет термины. Если вы заключили неофициальное устное соглашение об ужине в определенном месте в определенное время, то практически никто не сможет заставить вас присутствовать на нём или наказать за неспособность прийти. Даже если вы запланировали встречу в электронном письме или текстовом сообщении, это не является «юридически закрепленным контрактом», и, следовательно, у правительства нет оснований вмешиваться. Правительство не обладает процессуальной правоспособностью, так как, несмотря на заключение соглашения, в нём не было намерения создавать юридическое обязательство.
Существует множество действующих законов, регулирующих контракты и виды контрактов, которые мы имеем или не имеем права заключать. Вы не можете продавать долговые обязательства или акции неограниченному кругу лиц, потому что данные контракты регулируются другими контрактами и требуют одобрения федеральной комиссии по ценным бумагам и биржам (SEC). Вы не можете застраховать себя от поимки на нарушении законодательства. Вы не можете заключить контракт на выполнение определённых работ, если у вас нет лицензии на их выполнение.
И в то время как вам может требоваться лицензия на заключение контрактов на выполнение определённых видов работ, то лицензия для выполнения работы без заключения контракта не требуется. Зачастую, если выполнение работы являлось подарком, законы на него не распространяются.
Поэтому, хоть вы и можете возразить, что в действительности я поддерживаю контракты и занимаюсь лишь изменением механизма их принудительного исполнения, существуют и другие причины всем миром отказаться от использования этого термина. На мой взгляд, концепция координированного остракизма не является принудительным обеспечением исполнения обязательств, поскольку в ней отсутствует элемент принуждения. Эффект тот же, но его природа совершенно иная.
Технология блокчейн
Данное Ротбардом определение контрактов, имеющих юридическую силу, на самом деле достаточно полезно. Давайте обратимся к нему ещё раз:
... только те контракты должны защищаться законом … нарушение которых одной из сторон подразумевает кражу собственности другой стороны.
Именно здесь вступают в игру BitShares и распределенные реестры. Распределенный реестр предназначен для того, чтобы прозрачно и недвусмысленно отслеживать права собственности. Определение контракта, данное Ротбардом, можно полностью запрограммировать в цепочку блоков, потому что «все контракты, исполнение которых обеспечивается законом, предполагают кражу собственности». Благодаря открытому реестру достаточно просто определить, была ли осуществлена передача собственности, а также кто кому задолжал.
Также, используя смарт-контракты, достаточно просто автоматизировать передачу прав собственности таким образом, чтобы никто не смог «принудить» к заключению контракта, а также не мог «не обеспечить» исполнение контракта. Неважно, кого вы побуждаете к исполнению, блокчейн выполнит смарт-контракт, и все без исключения примут итоговый результат передачи прав собственности.
Можете считать автоматизированную принудительную передачу цифровых активов некой формой координированного остракизма. Каждый отказывается признать прежнюю покупательную способность одного лица и добровольно признает покупательную способность другого человека.
Представьте, если бы у каждого было долговое обязательство и арбитражный агент, хранящиеся в блокчейне. Представьте, что все отказываются от ведения бизнеса с теми людьми, по которым осталось неисполненное судебное решение, потому что иначе их собственные долговые обязательства окажутся под угрозой.
BitShares является основой ненасильственного нахождения консенсуса в отношении прав собственности, заменяющего применение насилия при физическом перераспределении собственности.
Общество, свободное от контрактов
В свободном от контрактов обществе соглашения оформляются документально, но каждый понимает, что не существует такой силы, которая могла бы заставить любого человека соблюдать условия любого контракта. Арбитражный агент не уполномочен принимать какие-либо решения. Никого не принуждают к действию. Нет необходимости насильно привлекать кого-либо к суду. Нет необходимости в правительстве.
До тех пор, пока мы выказываем стремление жить в мире контрактов, обязательных к исполнению, мы продолжаем кормить зверя, который делает нас рабами. Мы втайне надеемся на право применения силы, чем, в свою очередь, показываем, что наше общество основано скорее на насилии и принуждении, нежели на любви.
Вы не сможете изменить других, но можете изменить себя. Лично я, когда это возможно, воздерживаюсь от заключения контрактов, имеющих юридическую силу. Это может оказаться весьма сложным для тех, кто чувствует необходимость оставить за собой право подать на вас в суд и вынудить вас выполнить ваши обязательства. Как правило, это и есть люди, которых мы должны избегать. Каждый раз, когда мы ведём дела с теми, кто требует заключить юридически закреплённый контракт, мы поддерживаем собственное порабощение. Поэтому я призываю вас избавиться от необходимости контролировать других, а вместо этого научиться взаимодействовать с людьми абсолютно без каких-либо юридических обязательств.
Присоединяйтесь к чату в Telegram для обсуждения последних новостей Bitshares DEX
Оригинал поста: ЗДЕСЬ
Если вам нравится то, что мы делаем - поддержите делегата blockchained на Голосе!
