Один день волонтеров в Южной Корее: как мы собирали папоротник, лущили орехи и пытались не заржать

Всем привет! Меня зовут Настя, и это счастливый, седьмой по счету день в сообществе. Остальные можно посмотреть по ссылке. Как и прежде, я и Паша, который уже давно является моим мужем, путешествуем по Азии – в конце мая был год, как покинули Россию. В Корее в настоящий момент мы занимаемся агро-волонтёрством, которое еще называется «вуфинг», причем второй год подряд. Членство в волонтёрской организации дает доступ к базе данных с информацией о самых разных фермерах на территории страны. Кто-то выращивает морковку, кто-то перец, а кто-то мандарины или инжир, и если это интересно, то можно приехать и помочь, а взамен предоставляются кров, еда и культурный досуг. Всё как обычно. Навряд ли я в десяти строках, позволенных до ката правилами сообщества, смогу объяснить, зачем это надо, но обещаю, что день 30-го мая 2017 года, проведенный в Корее на ферме недалеко от города Кванджу был насыщенный и интересный. Так что добро пожаловать под кат – в посте 46 фотографий.

В предыдущих постах мне неоднократно пеняли, что мы, бездельники эдакие, примазываемся к благородному делу, величая себя волонтёрами, кем на самом деле не являемся, потому что не спасаем людей и даже не помогаем жертвам землетрясений. Ну, тут будет попроще, потому что в данном случае у нашего занятия есть целых два отдельных названия: во-первых, это «вуфинг», а во-вторых, агро-волонтёрство, что предполагает ковыряние в земле – ничуть не возвышенную деятельность. WWOOF (что расшифровывается как «добровольные работники на органических фермах» есть почти в каждой стране мира, в том числе и в России. Началось это движение в Англии в начале семидесятых, а теперь распространилось по миру и является популярным занятием, особенно среди молодёжи, но встречаются среди вуферов и люди в возрасте, типа нас с Пашей. В России про вуфинг мало кто слышал, и я постараюсь это несколько исправить, потому что штука эта очень интересная и познавательная. Туристом в Корее я не узнала и десятой доли того, что показали и рассказали нам разные фермеры.

Те, кто читал другие мои посты, уже наверняка привыкли к тому, что наши дни начинаются в темноте в каких-то жутких местах – то в глиняной халупе, то на чердаке, то вообще в гараже. В этот раз все чинно-благородно: у нас своя комната с большими, во всю стену окнами. Мой будильник звонит в 6:50, но вставать сразу слишком тяжело, и пока я пытаюсь выбраться из постели, проходит минут двадцать, а то и тридцать. Мы живём на втором этаже большого здания, которое состоит из отличной трехкомнатной квартиры и цеха для переработки разной фермерской продукции. Видите здание напротив? Вот, у нас похожее.
Оказывается, дедушка и бабушка уже завтракают. Бежим на кухню, чтобы поесть с ними за компанию – вместе-то веселее будет. Завтрак всегда начинается в разное время, между 7 и 8 часами. Иногда бабушка или дедушка стучат к нам в дверь и кричат на корейском, чтобы мы шли есть, а иногда почему-то садятся без нас. У нас языковой барьер, так что едим молча. Бабушка поджарила баклажаны с яйцами, а еще есть рис и корейские закуски в ассортименте: маринованная редька, анчоус, кимчи из ботвы и морские водоросли. Такая еда мне в целом нравится, но за неделю, что мы здесь, успела изрядно надоесть. Корейцы же годами едят рис по три раза в день, и ничего. Фотографируем стол тайком, чтобы не смущать бабушку с дедушкой.
После еды я мою за всеми посуду. Бабушка и дедушка отправляются по своим делам, а Паша берется за пылесос. Корейцы едят металлическими палочками, довольно тяжелыми по сравнению с китайскими, и у нас что-то постоянно вываливается на стол и на пол. Только успевай пылесосить! Конечно, виноваты не только кривые руки, но и сыпучесть морских водорослей с анчоусами. Ну и как-то раз у меня вывалилась из палочек соевая фрикаделька и плюхнулась в кружу с кофе, но сегодня всё более-менее. На часах, как видите, 7:44. Штаны, которые на Паше, на самом деле мои, но он самым наглым образом их отжал и носит в качестве домашних.
На обеденном столе под пластиком лежит карта мира, притом не такая, как наша. На ней Америка справа, Африка слева, а Корея в середине. Забавно, но на карте нет ни Северной Кореи, ни Южной, а есть всего одна Корея, и столицей ее, судя по фиолетовому квадратику, является Сеул. Интересно, как выглядит карта мира в Северной Корее.
Прибрав со стола, возвращаемся в комнату и занимаемся своими делами в ожидании нашего хоста Сон Су. Рабочего распорядка здесь нет. Обычно волонтёры на фермах заняты достаточно плотно, но тут нас особенно не нагружают. Так что я начинаю вязать второй носок для Сон Су, параллельно пытаясь читать книгу. С утра довольно прохладно, и это хороший повод включить простыню с подогревом. Над моей головой болтается рюкзак, который вывешен просто по привычке – обычно в Азии надо беречь вещи от сырости, и лучше вешать их, чем класть на пол. Здесь же воздух сухой, и плесень нам не угрожает. А сколько вещей пало за год в беспощадной борьбе с этой заразой!
В 9:30 приезжает Сон Су и кричит снизу: «Ана! По!». Мы влезаем в рабочую одежду и спускаемся в цех. Ана – это я, так все остальные варианты имени Анастасия в Азии безбожно коверкаются. Паша представляется Пол для краткости, но я считаю, что это он зря. Паша выговаривают все без проблем, а вот Павел для корейцев сложнее – звука «в» в языке нет, и получается Пабел. Из всех русских имен, пожалуй, корейцы могли бы сказать нормально разве что Ольга, а вот имя Вова превратилось бы, к примеру, в Поба, а Максим в Макыщим. Знаете, как по-корейски будет Старбакс? Сытабоксы.
В прошлом году мы побывали на четырех фермах в Корее, так что эта по счету уже пятая, и, пожалуй, одна из двух самых больших. Сон Су вместе с семьей и работниками выращивает кучу разных овощей. Сейчас подоспела капуста, из которой тут делают, как ни странно, сок, или даже скорее отвар. На днях мы помогли изрубить сто килограммов капусты, которые сложили в мешки и загрузили в специальные агрегаты с высокой температурой и давлением, где она парилась двенадцать часов, пока не распалась на атомы. Полученный таким образом сок расфасовали по пакетам в 100 мл. Каждый пакетик продается за 1$ – корейцы считают овощные соки жутко полезными и пьют, невзирая на вкус, хотя по мне так там никаких витаминов не остается, один запах варёной капусты. В цеху полно разных машин, и сейчас, к примеру, в одной из них обжариваются семена кунжута.
Я выхожу на улицу поиграть с собакой по имени Анжа, которую мы зовём Собка, потому что имя ее стало известно не сразу, а звать животное как-то надо было. Собка очень общительная, и играть с ней – одно удовольствие. Она толкается, крутится, хватает за руки, не дает проходу и наступает лапами на ноги, так что приходится давать отпор. Раз зашла речь про собак, поясню, что в Корее их действительно едят, но не повсеместно. Собачий суп принято употреблять летом, в самые жаркие, так называемые «собачьи дни», чтобы согреть нутро и уравновесить таким образом температуру с окружающей средой. По крайней мере старшее поколение так считает, ну а среди молодежи все больше и больше людей, протестующих против этой, по их мнению, варварской традиции. Сон Су любит собак, но не в качестве еды. Помимо Анжа, у него еще три собаки, одна из которых недавно ощенилась. Все животные ухоженные и обласканные, и стать супом им не грозит.
Ангар, в котором находится цех и жилище родителей Сон Су, выглядит вот так. Крайняя справа комната на втором этаже – это наша. На дворе отличная погода, а еще несколько дней назад я спала в штанах, так как ночью было +15. Жить в комнате с большими окнами очень здорово, так как в ней очень светло, но мыть их – сплошное мучение, на днях как раз этим занимались, потому что предыдущим волонтёрам это очевидно ни разу не приходило в голову.
Сон Су говорит, что сегодня будем собирать молодые побеги папоротника, который здесь называется «косари». Садимся в машину и ждем, пока он закончит свои дела. Вязаный корень женьшеня, болтающийся под зеркалом заднего вида, это моих рук дело. У корейцев женьшень в почёте за целебные свойства, но стоит дорого. А если найти где-нибудь в горах дикий женьшень, то можно едва ли не машину купить.
Едем. Сама ферма находится где-то между Кванджу и Наджу на юго-западе Кореи. Места здесь не особенно туристические, и большая часть жителей занимается сельским хозяйством. Повсюду парники, в которых растёт редька, капуста и прочие овощи, а также рисовые поля, либо залитые водой, либо уже засаженные рассадой. Мы в прошлом году на другой ферме участвовали в процессе сажания риса. Это очень увлекательно и совсем не трудно! Специальный трактор втыкает в грязь стебельки со страшной скоростью, и не нужно корячиться самому, согнувшись в три погибели – надо только загружать рассаду в лотки да ездить по полю.
Что касается обычных грядок, то их корейцы полностью застилают полиэтиленом, в котором проделывают дырочки и сыплют в них семена. Пару дней назад Сон Су брал нас на поле, где мы помогали раскатывать рулон полиэтилена и сажали кунжут.
Приехали! На поле уже работают жена Сон Су и её подруга. В принципе, полем это назвать сложно, скорее луг. Среди сорняков и прочей травы торчат упругие побеги папоротника – знай собирай! В отличие от корейцев, мы не сгибаем спину во время работы, потому что это вредно. Ради каждого стебелька я приседаю, не округляя поясницу, а если побегов много, то и вообще сажусь на задницу. Штаны не пачкаются – для этого есть специальный поджопник, пристегнутый для удобства ремешком. Конечно, за пару часов можно наприседаться до смерти, но лучше устать, чем травмировать спину. Паша предпочитает ползать на коленях, но в этом случае остается свободной всего одна рука.
Земля, на которой мы собираем папоротник, принадлежит другу Сон Су. На фото его дом, выстроенный в традиционном корейском стиле, с характерной крышей.
На часах всего 11:15, а нам уже говорят, что работать хватит. В доме друг Сон Су угощает всех арбузом. В Корее мы уже третий раз, но почему-то ни разу не ели арбуз. Он очень вкусный, сочный и сладкий. Пользуясь случаем, дарю хозяину вязаную репку – на фото она лежит на столе слева.
Чуть позже корейцы показывают Паше какое-то упражнение для спины и громко пыхтят, вдыхая и выдыхая воздух. Конечно, если сгибаться в три погибели, собирая папоротник, потом обязательно понадобится лечебная гимнастика.
За домом находится маленький буддийский храм. Неделю назад нас возили обедать в храм побольше, а потом монах, знакомый Сон Су и его семьи, поил всех чаем. Мы рассказали, как жили в буддийском монастыре в Таиланде на випассане, и монах пригласил нас и в Корее пожить в храме. Кто знает, может быть в следующий раз мы уже на ферме будем помогать своим трудом, а где-нибудь в монастыре.
Но что-то я отвлеклась. Попив кофе, мы какое-то время отдыхаем, сидя на солнышке перед домом. Собранный папоротник жена Сон Су грузит в багажник своей машины. Позже его высушат в цеху. Корейцы любят дары природы и готовы часами рыбачить, собирать моллюсков на берегу в отлив или искать дикие травы в лесах и парках. Правда, при этом грибы не берут вовсе, боятся отравиться.
Время полдень, пора ехать обедать! Мимо проносятся огороды и деревни. Неделю назад мы ездили собирать папоротник, и поля стояли голые, а теперь они засажены рисом. Рис для корейцев – всему голова. Когда бабушка или дедушка зовут нас есть, они кричат: «Рис! Рис!».
В городе шумно. Повсюду идет стройка – скоро это будет как Кремниевая Долина, говорит Сон Су, так как здесь базируется крупнейшая в Корее энергетическая компания. Жильё в Корее стоит немалых денег – страна очень маленькая, и земли в ней не так уж и много.
А вот и кафе! Усевшись за столик, разглядываю меню. В Корее, как правило, выбор блюд в каждом заведении небольшой, и часто вся информация умещается на стене. В руки меню не дают. Само собой, написано всё на корейском, но я умею читать. Корейский алфавит придумал умнейший мужик, король Седжон. Выучить его можно за вечер, и это не шутки. В меню многие блюда мне незнакомы, а которые знакомы, я не люблю, но к счастью, вижу в наличии пельмени, которые здесь называются неприличным словом – «манду». Сон Су говорит: «Мы будем есть лапшу с красной фасолью!». Бю-э-э, ну и гадость. «Можно мне пельмени?»
В Корее еда недешевая. Если в Таиланде, да и в любой стране Юго-Восточной Азии можно поесть за доллар, здесь такой номер не пройдет. Миска супа или лапши в приличном заведении обойдется как минимум в 4-6$. Но и порции огромные! На четверых (Сон Су, его жена, её подруга и Паша) приносят два тазика с лапшой. К любому заказу полагается бесплатно вода и корейские закуски – в данном случае кимчи из капусты, редьки и лука, варёные листья тыквы и рис. С азиатами у нас есть два мощных расхождения в еде: помидоры и красная фасоль. И то, и другое здесь считается за сладость и употребляется на десерт, иногда с сахаром. Про помидоры я еще расскажу чуть позже, потому что их на фото нет, а есть лапша с красной фасолью. В миску полагается сыпать сахар. Местная фасоль сортом отличается от нашей, но вкус практически идентичен. В магазинах можно купить мороженое или булочки с красной фасолью. По неведомой мне причине Паша их любит, и лапша ему тоже нравится. Несмотря на то, что мой блог посвящен странной азиатской еде, которую я перепробовала в огромном количестве, и могу есть тухлые черные китайские яйца, вонючий тофу и даже щупальца осьминога, извивающиеся на тарелке, красная фасоль для меня извращение чистой воды.
Попробовать всё равно надо хотя бы для блога, чтобы потом описать сие блюдо, так что кладу себе немного лапши. Без сахара это просто невкусно, а с сахаром хотя бы можно есть. Наконец-то приносят пельмени, ура! Бросаю лапшу и ем их, макая в соус. Начинка состоит из мяса, лука и мелко нарубленной капусты, похожей на пекинскую. Это вкусно. Кстати, в прошлом посте кто-то переживал, что я лысая – так вот волосы уже отросли обратно, пора стричься.
Наша компания сидит за обычным столиком на стульях, но во многих кафе в Корее есть также и более традиционный вариант – на полу. Сидеть полагается босиком, подложив под зад подстилку. Это тоже вполне удобно. Тем более что существуют полы с подогревом, на которых сидеть – одно удовольствие!
Расплатившись, едем обратно. Платит за всех Сон Су, как самый старший – здесь так принято. Сон Су говорит, что у нас полтора часа на отдых, и в три часа он ждёт нас в цеху. Сменив штаны на домашние, забираюсь на кровать с носком и книжкой!
То, что я вяжу сейчас, имеет название «рандомные носки». Дело в том, что они вяжутся из маленьких клубочков – остатков пряжи, которые я вытаскиваю из мешочка с вязанием, не глядя. Таким образом, цвет носков определяет случай, и получаются они полосатыми, пёстрыми и смешными. Чтобы не скучать, я читаю, потому что в каждом носке около двух тысяч столбиков с накидом, а каждый столбик с накидом это пять движений крючком. Если вдуматься, это очень нудное занятие, так что даже странно, что оно мне нравится. Конечно, смотреть приходится то в книгу (Fforde Jasper, “The big over easy”), то на носок, но потихоньку дело продвигается и там, и там.
В три часа мы снова переодеваемся в рабочую одежду и спускаемся в цех. Там нас ждет дробилка и мешок орехов Bija, которые растут на дереве Torreya. За пределами Азии о них мало кто слышал. Паша засыпает орехи в машину, ждёт около минуты, извлекает их обратно по большей части очищенными от кожуры. Потом мы вместе перебираем руками и доводим результат до совершенства. В кожуре орехи напоминают миндаль или абрикосовые косточки, но запах имеют хвойный, хотя до наших кедровых им ой как далеко по вкусу. Это уже второй мешок, доверенный нам Сон Су.
Опытным путём мы установили нужное время. Если держать орехи в дробилке слишком мало, останется очень много нечищенных, а если слишком долго – то будет одна труха.
На полу стоит пара ящиков с упаковками капустного сока, а скорее отвара, про который я уже рассказывала. Вообще-то он изначально был черного цвета, так что думаю, что корейцы его каким-то образом осветлили.
Тем временем бабушка, а точнее мать Сон Су измельчает капусту другого сорта, уже не белокочанную, пропуская ее сквозь специальный агрегат. Полагаю, снова будут делать сок.
Параллельно с этим большой гидравлический пресс жмёт масло из предварительно обжаренных семян кунжута. Этот процесс завораживает. Масло, что называется, первого холодного отжима. Другого здесь и нет. Кунжутное масло очень ароматное, так что на нём не жарят, для этого используется, например, соевое.
В четыре с небольшим мешок с орехами кончается. Можно поиграть с Собкой! У нее есть резиновый тапок, который необходимо отбирать. Мы используем его, чтобы собака хоть какое-то время побыла в одном положении и не крутилась. Это позволило сфоторафировать ее удивительного цвета глаз, бело-голубой. Есть еще и второй, так вот он такой же.
Бабушка приносит из вольера черного щенка. Он еще совсем маленький. На полу у него разъезжаются лапы, но щенок бойко семенит и даже немного кусается. Собка смотрит на это с удивлением. Жена Сон Су приносит мороженое и угощает всех. Пожалуй, ни в одной азиатской стране мы не ели столько мороженого как здесь, в Корее.
Вскоре приходит незнакомый кореец с черным пакетом в руках. Пакет вручается бабушке. Молодой человек пришел забрать щенка, что называется, в добрые руки, и принёс в качестве гостинца три бутылки сока. Бабушка даёт нам его попробовать. Первый, томатный оказывается с сахаром! На вкус он очень странный. Корейцам это нравится, так как здесь помидоры считают фруктами, но я предпочитаю томатный сок с солью. Когда несколько дней назад я наварила борща, пробовали его все с подозрением, но в итоге слопали за милую душу. Правда, две бабули наотрез отказались даже ложечку съесть, и одна из них сказала: «Я ем рис, кимчи, анчоус и морскую капусту! Дожила до седых волос и проживу дальше и без супа с помидорами!». Это можно понять. У нас небось не каждый стал бы пробовать суп с мясом и с какими-нибудь там персиками.
Второй сок оказывается рисовым, а третий – виноградный. Все очень вкусные, только томатный не впечатлил. Приезжает еще один грузовик и зачем-то забирает бабушкин тренажер для сгибания-разгибания ног. У нее оба колена из титана, видно, нужно было после операции разрабатывать суставы. Водителя угощают капустным соком. Корейцы обожают сидеть на корточках. В других странах Азии это тоже популярная поза, но вот, к примеру, кхмеры предпочитают сидеть на заднице, подложив для удобства собственные тапочки.
Пресс заканчивает свою работу, и масло можно разливать по бутылкам. В цеху производят масло из кунжута, как сегодня, и еще из семян периллы. В России это растение не особо известно, а в Корее его любят: листья маринуют либо едят свежими, завертывая в них рис, кимчи, мясо и прочую еду. Из семян же делают порошок, который используется в супах, да еще вот масло.
Жена Сон Су приклеивает на бутылки этикетки и ставит печать с сегодняшней датой. Не так давно мы партию масла отвозили в магазин – так вот полка, закрепленная за Сон Су, была практически пустой. Товар хорошо раскупается, хотя цены и кусаются – бутылочка 300 мл. стоит чуть меньше 20$.
На крышку каждой бутылки сверху надевается плёночный цилиндр, который я засовываю вот в такой промышленный фен. Под действием горячего воздуха плёнка съеживается и закупоривает таким образом упаковку. Покупатели будут уверены, что масло никто не вскрывал.
Около шести часов наш хост отпускает нас восвояси. Вечером мы поедем с ним в город, но сперва надо помыться да поужинать. На кухне никого нет, так что мы сами достаём из холодильника соленья, накладываем рис и приступаем к трапезе. Конечно, еда эта уже изрядно надоела, но нам тут осталось всего четыре дня, не считая сегодняшнего. Следующая ферма, куда мы поедем, в плане питания куда здоровее и разнообразнее. Мы там уже были в прошлом году, и так это было прекрасно, что решили вернуться.
Ближе к восьми объявляется Сон Су и везет нас в Кванчжу. У него там занятия традиционными корейскими танцами в кампусе одного из университетов, ну а мы поглядим на это дело, а потом прогуляемся по городу. За окном стремительно темнеет.
Когда Сон Су сказал про корейские традиционные танцы, я и представить не могла, чем он собирается заниматься. Всё время, которое мы находились в зале, я пыталась не заржать. Корейцы надели себе на головы шляпы, к которым на шарнире приделан пластиковый прут, а к нему – тонкая бумажная лента длиной метра два, и ну прыгать и крутить при этом башкой! Сказать, что это выглядит забавно, значит ничего не сказать. Это действительно очень смешно!
Сон Су с серьезнейшим выражением лица тоже напялил шляпу, а потом пошел, встал перед зеркалом и принялся прыгать на месте, вращая головой.
Один молодой человек прыгал и бил при этом в деревянный бубен, а другой вращал на палке диск. Преподаватель каждому объяснял, как надо при этом крутить головой, чтобы бумажная лента выписывала красивые фигуры. На нас никто не обращал внимания. Через какое-то время этот паноптикум уже не вызывал смех, и стало очевидно, что занятие это крайне сложное и требует хорошей физической и акробатической подготовки.
Чтобы не смущать народ своим присутствием, мы пошли прогуляться по городу. У кофейни удалось поймать вайфай, так что минут двадцать постояли, чтобы пообщаться с родными и отправить фото в инстаграм, а потом съели еще по мороженому. Неподалеку от зала, где наш хост занимался танцами, находился стадион. Вот на нём-то мы и стали наматывать круги, ожидая, пока настанет 10.
Дождавшись условленного времени, мы подошли ко входу в зал и стали ждать, пока Сон Су напрыгается. Это случилось не сразу. Здорово, что он в своем возрасте (за 50) не теряет юношеской прыти.
Он вышел только минут через двадцать, весь всклокоченный и красный, но очень довольный. Отказавшись от предложения тоже покрутить башкой, мы пошли к стоянке, и через короткое время уже ехали домой. Бабушка и дедушка к этому моменту давно легли, и мы последовали их примеру, стараясь особенно не шуметь. Я сплю на верхнем ярусе кровати, а Паша обосновался внизу. В 22:15 мы выключили свет и довольно скоро уснули.

Спасибо всем, кто дочитал до конца! Надеюсь, вам, как и нам, было интересно посмотреть на жизнь простых людей в Южной Корее. За год мы пришли к выводу, что вот такое незамысловатое волонтёрство в путешествии гораздо увлекательнее, чем традиционный туризм с осмотром достопримечательностей. Впереди у нас еще две фермы, так что не прощаюсь, а говорю: «До новых встреч!».

Исходный пост - http://odin-moy-den.livejournal.com/2139039.html