Китай - 100 лет смуты // Опиум
Начало здесь
Как-то пару месяцев назад, читая лекции на курсах повышения квалификации "губернаторского кадрового резерва", я был удивлён репликой одного слушателя (между прочим, чиновника высокого ранга): «Да что в том средневековом Китае было? Ничего , кроме опиума…!»
Как же глубоко укоренилось в нас невежество. И особенно, печально , когда это невежество власти.
Истина – ровно наоборот: в Китае было практически всё, кроме … опиума.
И поскольку европейцам в обмен на китайские товары предложить было нечего, они вынуждены были платить за них только золотом. Разумеется, отдавать золото не очень хотелось и тогда…
Но , обо всём по порядку.
Жила была одна маленькая компания с большими связями. Она так и называлась Британская Ост-индская компания (БОИК)
Смотрели фильм «Пираты Карибского моря»?
Ну, вот – она самая.
Из Китая она монопольно возила хлопок и чай. А платить за этот товар ей приходилось, как и всем – золотом, на равных условиях (ибо китайцы, навалили свой хер китайский на её «монополию» . Хочешь наш чай? Гони золото. Нет золота? Выдыхай, бобёр. А чай мы и сами выпьем).
Но гордые бритты … золота у них конечно же не было… надумали расплачиваться с китайцами опиумом. Вот опиум-то у британцев был – выращивался в изобилии в соседней Индии, тогдашней британской колонии.
Возить недалеко совсем. Кстати, выращивать дурь индусов тоже бритнацы научили. Был у них сперва хитрый план – производить это товар для метрополии. Но в Манчестере опиум не пошёл. В других городах наркоторговцев тоже не поняли. Короче – плантации уже есть, а рынка нет.
Оптовый скалад опиума в Патне (Индия)
У тут идея – а не попробовать ли в Китай?
Бонусом, ведь ещё двойной эффект получался: дешёвый и качественный китайский текстиль Британская Ост-индская компания ввозила и в Индию. Там он вытеснил местный. Индусы остались без работы и… пошли растить наркоту, фактически «за спасибо». Хорошая схемка вырисовывалась: дармовая наркота, выращивалась благодаря тому что китайцы научились делать много полезных товаров. И теперь чтобы за это их воpнаградить это у них отобрать "за даром" надо было лишь приучить их … к дармовой наркоте. Ну а потом – поднять на неё цены до небес.
Сказано – сделано : европейцы – энергичные ребята!
В 1789 году БОИК учредила «Китайскую внутреннюю миссию», задачей которой было пристрастить к опиуму китайских крестьян с помощью пропаганды опиокурения. Миссия внешне представляла собой общество христианских миссионеров, но на деле это были «рекламные агенты», занимавшиеся продвижением нового продукта - опиума, на рынке .
Всего через 15 лет почти 13 процентов доходов Индии при британском господстве давала продажа Бенгальского опиума его распространителям в Китае, действовавшим под британским контролем. Опиумные курильни расплодились в Поднебесной как саранча, медленно убивая его население. Так только в одном Шанхае, за период с 1791 по 1794 год число лицензированных опиумных курилен возросло с 87 до 663. И «чудо» заработало - торговля опиумом опрокинула поток золота вспять, наркотики стали выкачивать из Китая огромные деньги.
.. и котики тоже - да-а-а...
Надо сказать, что китайские власти не смотрели на это «сквозь пальцы». Ещё задолго до БОИК в стране действовал «Указ Юнг Чинь» от 1729 года, запрещавший импорт опиума.
Но… коррупция.. Да. В Китае она и тогда была сильна. К тому же, британская специальная секретная служба следила за тем, чтобы неудобные китайские чиновники были подкуплены, а если это не удавалось, их попросту убивали.
Каждый британской монарх с 1729 года получал огромные выгоды от наркоторговли. Их министры следили за стабильностью этого бизнеса. Одним из таких министров королевы Виктории был лорд Пальмерстон.
Генри Джон Темпл, лорд Палмерстон; с 1802 года виконт ( Henry John Temple, 3rd Viscount of Palmerston, 1784 — 1865) — английский государственный деятель, руководил обороной, затем внешней политикой Британской Империи, в 1855—1865 (с небольшим перерывом) был премьер-министром.
Наиболее известные высказывания:
"Как тяжело жить, когда с Россией никто не воюет."
и
"У Англии нет ни постоянных союзников, ни постоянных врагов. У Англии есть только постоянные интересы."
Он твёрдо придерживался того мнения, что не следует допускать ни малейшей возможности прекращения британской опиумной торговли в Китае.
План Пальмерстона состоял в том, чтобы поставлять китайским правящим кругам достаточное количество опиума, чтобы отдельные члены китайского правительства стали лично заинтересованы в расширении торговли. Затем предполагалось прекратить поставки, а когда китайское правительство будет поставлено на колени, их следовало возобновить, но уже по значительно более высокой цене, сохраняя, таким образом, монополию при помощи самого же правительства.
Это - не украшение!
Осознав, какие катастрофические последствия для страны приносит эта торговая экспансия опиума в Китай, его Цинское правительство в 1800 году издало указ, запрещавший ввоз опиума для любых целей. Но британцы проигнорировали этот запрет. Наоборот, они значительно нарастили поставки опиума в Китай контрабандно, подкупая местных портовых чиновников.
Тогда правительство запретило чиновникам встречаться с иностранцами…
Но все было бесполезно. Более того, в 1834 году Англия упразднила монополию Ост-индской компании и разрешила торговлю опиумом всем английским купцам, что сразу увеличило контрабанду опиума буквально в несколько раз.
С 1830 по 1837 г. английский экспорт опиума в Китай возрос с 2000 ящиков (весом около 60 кг каждый) до 39 000 ( 2 400 тонн или примерно 1 миллиард доз (!)).
Подобные масштабы не снились ни одному из современных наркокартелей.
Наркоторговля вытесняла торговлю другими товарами, утечка серебра дезорганизовала финансы Цинской империи, миллионы китайцев, от простых кули до принцев всех 12 рангов, стали жертвами пагубного пристрастия.
Сановники Цзян Сянань и Хуан Цзюэцзы с ужасом обнаружили, что среди служащих уголовной и налоговой палат больше половины наркоманов.
Государственные институты, от системы искусственного орошения до привилегированных «восьмизнаменных» войск, разрушались и выходили из-под контроля. Это побуждало императорский двор время от времени запрещать торговлю опиумом и его курение. Однако единственный эффект суровых указов (точь-в-точь как в современной России) заключался в том, что росла плата за право их нарушать.
Противостояние перешло в «горячую фазу», когда 1839 г. император Даогуан решился нанести наркобизнесу реальный ущерб. В этом году Императорским ревизором в особо неблагополучную приморскую провинцию Гуандун был назначен Линь Цзэсюй — этнический китаец, конфуцианский книжник.
Он почитал предков и Небо, и в иностранцах видел варваров, нарушающих долг повиновения единственному законному государю на планете — Китайскому Императору… Что, впрочем, не мешало ему интересоваться европейской наукой и выписывать из-за океана новые пушки.
10 марта 1839 г. в Кантоне Линь приступил к изъятию опиума.
Торговые суда, пытавшиеся скрыться с грузом, были перехвачены.
Блокировав места проживания иностранцев, Линь добился выдачи еще 20 000 ящиков с наркотиком (примерно 1188 тонн.) Ревизор действовал не только «кнутом», но и «пряником» : за добровольно сданный опиум он стал выдавать компенсацию чаем, весьма ценившимся в Европе. А иностранным купцам объявил, что не покушается на честный бизнес, но каждый должен дать подписку, что не станет ввозить опиум. Нарушивший клятву подлежит смертной казни.
Некоторые англичане пошли на компромисс.
Но «опиумная схема» зашла уже слишком далеко. Остановить её «мирными инициативами» было теперь невозможною.
В ответ на действия Линь Цзэсюя официальный представитель Британской короны в Гуандуне Чарльз Эллиот направил военные корабли — перехватывать в море тех купцов, которые соглашались дать вышеупомянутую подписку. В ноябре 1839 г. у форта Чуаньби произошло первое вооруженное столкновение между английскими и китайскими моряками. Оно не принесло успеха «владычице морей». И тогда в апреле 1840 г. парламент в Лондоне принимает официальное решение о войне с Китаем, направляет туда экспедиционный корпус другого Эллиота — Джорджа. Главной целью войны объявляется взыскание с китайского правительства убытков за наркотики, уничтоженные Линь Цзэсюем.
"Бои" шли своеобразными методами. Англичане ночью отправляли к побережью лодки, украшенные соответствующей рекламой, и предлагали всем желающим наркотики за треть цены, чтобы окончательно разложить и без того не слишком дисциплинированную цинскую армию. В свою очередь китайцы объявили награду в 100 юаней за каждого «белого дьявола», а за «черного дьявола» (то есть чернокожего слугу) половину этой суммы.
Линь Цзэсюю пришлось воевать даже не на два, а на три фронта.
Придворная аристократия, вовлеченная в торговлю опиумом, атаковала императора жалобами на «гуандунского экстремиста» и почтительными просьбами проявить «миролюбие», то есть капитулировать. Она старалась исключить даже минимальную возможность победы собственных войск. Одновременно под лозунгом «Смерть дьяволам!» развернулось движение за прекращение каких бы то ни было контактов с иностранцами, независимо от того, торгуют ли они опиумом. Эти национал-патриоты своими глупостями и жестокостями сводили на нет дипломатию Линя, который пытался противопоставить «хороших варваров» «плохим». Убивая ни в чем не повинных иностранцев, женщин, миссионеров или своих же соотечественников, принявших христианство, они дискредитировали Китай в общественном мнении Европы и Америки, где далеко не все одобряли торговлю опиумом. Император Даогуан подписывал указы попеременно в пользу то одной, то другой клики — а Линь Цзэсюй тем временем не мог добиться денег из казны даже на чай, обещанный купцам.
Капитуляция перед наркомафией была предрешена в ноябре 1840 г. императорским указом, который остается вершиной юридической мысли, не превзойденной даже в России 90-х годов ХХ века: «поскольку-де невозможно представить себе, чтобы китайцы не повиновались своему императору, — значит, наркотики они уже не курят. Цели же указа о запрете опиума, с которым Линь Цзэсюй поехал в Кантон, таким образом, достигнуты, и нет никакой необходимости в продлении его действия».
Англичане блокировали Кантон и другие южные порты, в июле 1840 г. захватили Динхай, а в августе появились в Тяньцзине, в непосредственной близости от столицы империи. Китайские армии, вооруженные мечами, пиками и луками, в лучшем случае — допотопными мушкетами, оказались небоеспособны, они сдавали небольшим отрядам англичан прибрежные форты и города один за другим. Вина за поражения была возложена на… Линь Цзэсюя: он был отстранен от должности и сослан в отдаленную провинцию Синьцзян.
Мемориал Линь Цзэсюя пред Музеем Первой Опиумной войны в Макао
29 августа 1842 г. Цинская империя капитулировала, подписав Нанкинский договор, предусматривающий открытие для английской торговли пяти портов, включая Шанхай и Кантон, выплату контрибуции в 21 миллион серебряных юаней (около половины составляло возмещение за опиум), передачу Англии острова Сянган (часть территории нынешнего Гонконга). Победитель проявил благородство: обещал прекратить импорт отравы. Однако Нанкинский договор содержал положение о консульском судопроизводстве (то есть об изъятии из-под действия китайских законов) не только для английских граждан, но и для китайцев, которые на них работают. Таким образом, побежденные лишались всякой возможности проконтролировать, выполняет ли Англия свое обещание. Вскоре по английскому образцу подписали свои договоры с Китаем Франция и Соединенные Штаты. Импорт опиума достиг в 1850 г. 52 925 ящиков.
Характерно, что когда китайский император обратился с личным посланием к королеве Виктории, в учтивой форме обращая ее внимание на ужасающие последствия опиумной торговли, которая была навязана Китаю, то королева даже не ответила.
Использованы материалы из:
THE OPIUM WARS IN CHINA
Предыдущие главы: 1, 2 , 3 , 4 , 5 , 6 , 7 , 8, 9 , 10 , 11 , 12 , 13