Это не мой мир

Воистину степень и глубина мужской ненависти и враждебности к подчиненной ему колонии женщин вызывает изумление. И, как за ослепляющим миражом «черных», монотонно напевающих что-то в вечерних сумерках, находится реальность дыбы, кнута и кандалов, так и история женщин наполнена выразительными артефактами: спеленутые ступни китаянок — женщин, чье тело намеренно деформировалось, чтобы их можно было лучше контролировать (с такими изувеченными ногами можно работать, но трудно убежать); исламское покрывало (означающее неполноценное существование человека, приговоренного полжизни ежедневно носить на голове холщовый мешок); плетка, розги, домашнее заточение — и на протяжении почти всей мировой истории — изнасилования, принуждение к сожительству, проституция. Да, у нас есть свой собственный впечатляющий каталог откровенных проявлений тирании.
Женщин по-прежнему продают в Саудовской Аравии и в других местах. В Швейцарии они по сей день лишены избирательных прав. И почти что повсюду на этой земле они живут только за счет бартерной системы: секс в обмен на пищу. Как любая система угнетения, мужское превосходство основывается, в конечном счете, на физической силе, изнасиловании или угрозе насилия. Когда все остальные возможности воздействия исчерпаны, мужчина попросту нападает. Страх перед силой всегда используется как средство воздействия на женщину: увольнение, развод, насилие — сексуальное или экономическое.

Как и в любом обществе, которое находится в состоянии войны, принуждение, исходящее от власти мужчин, эвфемистически называемое «битвой между полами», возможно только благодаря обычной лжи, выгодной для одной из воюющих сторон: враг — это зло, враг — не человек. Мужчины всегда были способны верить в злую природу женщин. Изучение первобытных обществ, как и изучение наших собственных религиозных текстов, предоставляет бесчисленное количество примеров табу, установленных в отношении женщин. Представления аборигенов островов Индийского океана совпадают с иудаизмом в убеждении, что женщина во время менструации является «нечистой», находится под запретом, она неприкасаемая. Если у нее есть доступ к оружию или другим сакральным, ритуальным предметам мужчины, она может сглазить или навести порчу, чего их маскулинные владельцы не переживут. Все, что принадлежит ее внешности или физиологии, является презренным или субверсивным. Пусть она покинет деревню и поселится одна в хижине, без еды во время своих месячных, пусть ей будет запрещено входить в храм, и даже спустя несколько дней после того, как она дала жизнь самому спасителю — хладнокровно сообщает нам Евангелие, — ей предписано оставаться за ее пределами, ибо она по-прежнему является нечистой. Нечистой и загадочной. Вам никогда не казалось странным, что поллюции не считались нечистыми или загадочными, что пенис (пока индустриальная эпоха не решила скрывать его для большего эффекта) никогда не считался грязным, но представлялся таким властным и величественным, что его форма придавалась скипетрам, бомбам, пистолетам и самолетам?

Эссе "Политика пола" Кейт Миллет