Криптовалюты и Теорема регрессии

Теорема регрессии

Дебаты о том, являются ли криптовалюты деньгами или нет, делают Теорему Регрессии Менгера-Мизеса ещё более интересной. Данная Теорема показывает, что чтобы считаться деньгами, нефиатные деньги должны обладать изначальной самоценностью (прим. Переводчика - полученной через предварительные операции купли-продажи-обмена, для чего они, по мнению Мизеса, должны обладать некоторым самостоятельным неденежным функционалом, вроде драгоценных камней, которые ещё и красиво блестят). И некоторые использовали этот аргумент отсутствия априорной ценности, чтобы скинуть криптовалюты с пьедестала Денег или указать на наличие у них таких же регрессий, какие свойственны всем фиатным валютам.

Однако, в своей публикации от 2013 года Конрад Граф (Konrad Graf) делает великолепное замечание, указывая на то, что такие выводы происходят из неверных толкований Теоремы Регрессии. Граф утверждает, что Теорема — не способ доказательства, что криптовалюты — это не деньги, а напротив, способ показать, что криптовалюты, такие как Bitcoin, действительно имели некоторую предшествующую ценность. И наша задача, на самом деле, состоит в том, чтобы определить, что же это была за ценность. Граф предлагает несколько своих вариантов, в том числе полезности Bitcoin как своеобразной игрушки, появившейся в гик-сообществе, как формы искусства, или как социального маркера. Из-за этих не связанных с денежным обращением целей, пишет Граф, Bitcoin и Теорема не угрожают друг другу, а «просто наблюдают друг за другом через интеллектуальный ландшафт (intellectual landscape) с понимающими улыбками».

Хотя я и согласен с выводом Графа, что Теорема на самом деле показывает, что у криптовалют действительно была первоначальная ценность, я всё же считаю, что как оригинальный критический анализ, так и возражения Графа попадают в ловушку недопонимания сути Теоремы, как требующей для определения стоимости предварительно реализованных сделок обмена на что-то с уже известной стоимостью.

«фэйцянь» или “летающие деньги” Династии Тан

Деньги являются Полезным Благом

Одним из самых больших вкладов Менгера в его «Основаниях политической экономии» является осознание того, что деньги — это фундаментальное благо и, как и любое благо, востребованы за свою полезность в обеспечении транзакций и сохранении ценности, благодаря своей фактической цене, диктуемой их дефицитом.

Если деньги, как и любое другое благо, получает свою ценность исходя из преимуществ, которые оно предлагает, то трудно понять, почему несмотря на это им всё ещё требуется дополнительная изначальная ценность. Подобно тому, как Интернет может быть ценным без «доинтернетовского» применения, так и криптовалюты, позволяя совершать анонимные [1], необратимые сделки и вклады практически без регулирования, могут быть ценными без предшествующего использования. А, если для блага не требуется первоначальная ценность для определения его стоимости по отношению к другим благам, почему деньги должны в одиночку нести это бремя?

Обязаны ли деньги иметь не-денежное использование?

Вместо этого вопроса я бы обсудил прочтение Теоремы Регрессии с двумя важными допущениями. Во-первых, преимущества, предоставляемые деньгами не обязаны быть не-денежными. То есть, выгода может содержаться в факте использовании блага в качестве денег — нет необходимости в гиковской версии искусства. Во-вторых, первоначальная стоимость не обязана определяться предварительными фактами обмена — предварительного использования не должно происходить. Вместо этого предварительная потребность, даже латентная, а не предварительные покупки-продажи-обмен, определяет начальную ценность в Теореме Регрессии.

Примером выгоды от криптовалют, которая удовлетворяет обоим допущениям, являются анонимные электронные переводы, во-первых, потому что они связаны с денежным оборотом, а во-вторых, потому что они являются сервисом, которого ранее не существовало. В нашей версии Теоремы Регрессии эта выгода может засчитываться в качестве требования предварительной потребности, что дает искру жизни дефицитной стоимости криптовалюты.

Конкретный исторический пример валюты, обладающей как преимущественно денежной ценностью, так и получившей её только в момент рождения — это китайские бумажные деньги Династии Тан, прозванные «летающие деньги». Именно тогда бумажные деньги предложили важное преимущество портативности и переносимости, несмотря на другие свои риски (воспламеняемость, сомнительную конвертируемость), позволившие им потеснить старые металлические монеты. Мы могли бы, конечно, поискать не монетарную предварительную ценность для наличных эпохи Тан, и на ум приходит к примеру использование их как туалетной бумаги. Но, в том и дело, что так нам придётся дойти до художественных или гигиенических целей, и проще сделать естественный вывод о том, что летающие деньги стали востребованы из-за удобства использования. И тот факт, что спрос на портативные деньги был до той поры не реализован, сам по себе увеличил ценность бумажных денег в глазах пользователя, которому как раз не хватало альтернативных лёгких денег.

Ошибка в фокусировании внимания на не связанном с деньгами использовании и полученной (через предварительную куплю-продажу) предварительной ценности, вполне понятна, так как даже Мизес, кажется, смешивал исторические и праксеологические причины в «Человеческой деятельности» (глава 17, секция. 4), так Мизес пишет, «Никакое благо не может быть использовано в качестве посредника для обмена, при условии что в самом начале его использования для этой цели оно не имеет меновой стоимости на примере других использований». (ориг. “No good can be employed for the function of a medium of exchange which at the very beginning of its use for this purpose did not have exchange value on account of other employments.”)

Здесь Мизес, кажется, четко заявляет, что Теорема Регрессии требует, чтобы валюта имела предварительную товарную ценность, а не только монетарное использование. Это естественная интерпретация, особенно в контексте последующего обсуждения Мизесом драгоценных металлов, которыми вы можете блеснуть на вечеринках.

Но мы сейчас должны позаботиться о том, чтобы отделить историческое обобщение Мизеса от праксиологического ядра его заявления. Потому что у Мизеса на уме металл, и он предполагает, что те «другие использования» («other employments») должны были определить отсутствующую до этого, предшествующую ценность ( «did not have»), и в его последующем обсуждении металлов, кажется, подразумевается, что предметы потребления должны быть как «прочными» (прим. пер. – concrete), так и находиться в предшествующем использовании (реализованном) для не-денежных целей.

Преимущества денег как таковых так же полезны, как и их не-денежные преимущества

Опять же, праксеологически, ни одно из этих требований не является существенным. Денежные преимущества также полезны, как и не-денежные, и полезный товар, вероятно, может быть создан и стать средством обмена в той же степени, и до тех пор, пока этот товар предлагает нужные пользователям услуги. Анонимность криптовалют, режим регулирования, алгоритмически фиксированная скорость роста денежной массы, структура комиссии и необратимость денежных переводов — это всё связанные с деньгами преимущества, многие из которых не были реализованы до появления криптовалют.

В этом прочтении, и соглашаясь с выводом Графа, криптовалюты вовсе не являются вызовом для Теоремы Регрессии. Они являются её подтверждением. При рождении криптовалюты предлагают полезные функции. Эти преимущества функционируют как «услуги», создавая потребность в них и позволяя использовать их в качестве сбережений.

Важность восприятия

Этот зачаток спроса может быть усилен при помощи маркетинга — путем заострения внимания на субъективных преимуществах такой валюты. И опять, как и с любым другим благом, если люди прилагают усилия, чтобы взаимодействовать и подчеркивать преимущества криптовалют, то мы можем ожидать увеличение спроса. Такими людьми могут быть как собственники предприятий, которые извлекают выгоду из валюты, так и просто энтузиасты.

Теперь мы можем просто сопоставить эти субъективные преимущества с предложением и получить цену криптовалюты. Если она ниже нуля, валюта не является «достаточно хорошей» — она не воспринимается как способная предложить достаточно преимуществ. Это не круто, и это не искусство. Выше нуля и валюта рождается: в настоящее время футболки с Сатоши Накамото в моде.

Поскольку развитие технологий снижает затраты на производство криптовалют, расширение диапазона требований к ценности, выдвигаемых Теоремой Регрессии, до новых, связанных с финансовым использованием функций, открывает дорогу непомерно широкому диапазону валют, которые возможны в будущем. Следующие несколько десятилетий в мире валют окажутся очень интересными.

Примечания

1. Криптовалюты выигрывают от ощущения анонимности, несмотря даже на то, что на практике анонимности может и не быть, но это уже другой вопрос.

Автор статьи Peter St. Onge является доцентом в Taiwan’s Fengjia University College of Business. Он также пишет блоги на http://www.profitsofchaos.com

Эта статья была опубликована на Mises.org и может свободно распространяться, при условии соблюдения лицензии Creative Commons Attribution США , и при упоминании автора.

Перевод: Ved#3045 и xyz#0132