(Родо)слово(ие) и дело

Как пишут в некоторых источниках, в веке этак шестнадцатом Берсень Беклемишев в беседе с Максимом Греком сказал о Софье Палеолог следующее: «земля наша русская жила в тишине и в миру. Как пришла сюда... Софья с вашими греками, так наша земля и замешалась и пришли к нам нестроения великия, как и у вас в Царь-граде при царях ваших». Максим же, мол, возразил: «Господине, великая княгиня Софья с обеих сторон была роду великого: по отце – царского рода, а по матери – великого герцога италийской стороны». Берсень в свою очередь ответил: «Какова бы она ни была, да к нашему нестроению пришла».

Хм.

Современный человек (именно современный современник) наверняка бы сказал: «Максим, ты о чем? Тебе о делах и поступках человека, его реально действующих действиях и влиянии с соответствующими результатами и последствиями, а ты о родословной! Вот даже не о слове…»

Но есть нюанс. Как отмечают специалисты, идеальной средневековой схемой преемственности поколений было полное подобие потомка предку: сына – отцу, отца – деду и так далее (именно так – далее, но в обратном хронологически-династическом порядке). То есть предок выступал как бы идеальным прототипом для (всех) своих потомков. Более того, исследователи указывают, что в Московской Руси исповедовали так называемый «династический детерминизм», то есть считали, «что родословная до некоторой степени предопределяет качества характера и поступки человека» [1].

Так что сторонний слушатель-современник указанных выше беседующих исторических персонажей (то есть современник того времени) мог бы сказать: «Вася, ты о чем? – тебе о реально действующей [пусть и «до некоторой степени»] родословной, а ты о каких-то там личных, не связанных с этой родословной поступках, действиях и влиянии. Они тут при чем? Ну, ежели, конечно, с родословной не связаны. А те, о которых ты глаголешь, не могут быть связаны (у Софьи – уж наверняка! – Максим не даст соврать!). Ибо ты о нехорошем, неблаговидном, неправильном или даже неправедном глаголешь, а это к идеальному прототипу неприменимо – идеал же ж! А уж к линии Софьи и подавно! Там вообще императоры да герцоги в роду! (Максим опять не даст соврать) Виданое ли это дело, чтобы императоры и герцоги были… э-э-э… м-м-м… м-дааа… Ну, по крайней мере, в твоём средневековом восприятии ничего подобного, нехорошего об императорах не должно быть видано. А ежели это реально не так (и в твоём восприятии видано эка ты, брат своё время обгоняешь!), то... тем хуже для реальности, а заодно и действительности вместе с нею! Да и для тебя хуже…»

--

Беклемишев, в том числе за вышесказанное (?), попадёт в опалу и… будет казнён.

Максим Грек тоже попадёт в опалу, но… казнён не будет.

Зато Максим в ходе следствия расскажет про Беклемишева то, что подведёт того под следствие, и тот-таки будет казнён.

Так вот – всё только что перечисленное тоже с родословной связано? Исходит из таковой? И порождает оную?

Впрочем, Максим Грек со сравнительно молодого возраста был монах, а в конце впоследствии и вовсе святым стал. Так что ему, с одной стороны, по идее, не до родословной своих потомков, которых просто быть не может должно (по крайней мере, прямых; до пострига вроде не успел?.. и не пытался?); а с другой, он в своей родовой линии самым-пресамым идеалом быть и должен – вряд ли кто-то из его предков до такого уровня – святой! – в своё время дорос.

И да – Василий III, что ж, плох оказывается? Ведь Василий этот не «просто» князь, пусть и великий, но и император «до некоторой степени» (местами по именованию). А так нехорошо со святым (будущим) обошёлся… Получается, Грек сам, своею собственной судьбой тот средневековый принцип и, в частности, свои собственные слова-ссылку на родословие как аргумент в деле оценки поведения и личности человека, «слегка» корректирует и даже критикует?.. Впрочем, Максим Грек и на деле (словах) критиковал власть имущих с их идеальной хорошей родословной – для него тот аргумент и явным образом не совсем аргументом был… Ну или стал со временем.

Кстати, похоже, что Беклемишев со своей стороны не до конца преодолел означенный выше «детеминизм», ибо «какова бы [Софья] ни была да к нашему нестроению [она] пришла». Именно «была» в означенном контексте, да «и» в тексте, связанно с родословной, (по идее) выражается через оную. То есть родословная как характеристическая «черта» (в широком смысле) человека Беклемишевым «всё-таки» признаётся – через это самое «была» Софья (как минимум «до некоторой степени») отождествляется со своей «родословной»? Пусть потом акцент и на дела переносится. Впрочем, ведь не совсем переносится, по крайней мере, на её, Софьины дела; ведь не сделала, не «привела», а «пришла» (с учётом возможных поправок на значение данного слова в те времена?).

Ох, трудно с этими хитросплетениями кармы да сансары родословных!..

Но как всё-таки меняются времена! За 500 лет-то…

[1] Филюшкин А. Андрей Курбский, 2008, с. 47