Кения forever! 2012, часть 4: прощание с Самбуру

Вот и наше последнее вечернее и вообще сафари в Самбуру. На этот раз мы снова едем в Баффало Спрингс, видимо, это чередование связано с тем, что за каждый наш въезд в парк, последний получает плату, уже входящую в стоимость тура. Отсюда, кстати и складывается цена поездки, каждый день посещения нац. парка обходится в среднем 50-70 usd. Сюда входит и охрана парка и все мероприятия по поддержанию инфраструктуры, так что ваша поездка в Африку приносит несомненную пользу не только вам, но и животным Африки, а это очень и очень немаловажно.

На сей раз первыми встречными у нас оказались жирафы, да тоже не простые, а сетчатые! Жирафы отличаются по рисунку шкуры, у масаи жирафов, например, шкура пятнистая, а у этих, она словно испещрена изломанными линиями, на шкуре как бы лежит сетка, отсюда и название. Немного полюбовавшись, как жирафы своими длинными (до 50 см) языками обволакивают шипы акаций, чтобы добраться до зеленых листочков, мы поехали дальше.

Следующим номером оказалась самка водяного козла, нашедшая спасительную тень и не желающая нипочем с ней расставаться.

Потом нам попалась опять парочка крошек дик диков. Они пугливо озирались, готовые в любую секунду сорваться с места и пропасть в высокой траве, но осознав, что мы не причиним им вреда, позволили немного полюбоваться их хрупкой грацией.

Погода была превосходной, по верху плыли небольшие белые облачка, оттеняя синь и глубину высокого неба. Хитроумный молотоглав (Hamerkop) удобно устроился на небольшом перекате, сбоку от дороги, напряженно глядя вниз, здраво рассудив, что рыбешка, которая задумает перепрыгнуть препятствие, попадет прямо к нему в клюв. Даже наш проезд, буквально в трех метрах, не оторвал его от этого весьма прибыльного занятия.
Серая цапля (Grey Heron) составляла пару молотоглаву, правда ей вовсе не надо было стоять так высоко, она вполне могла позволить себе идти и вдоль берега, используя свое преимущество в виде пары красивых длинных ног.

А вот и очередная встреч со слонами. Небольшое стадо подошло к реке на водопой и стоит на другом берегу, засасывая воду в хоботы и затем отправляя её в рот с громким хлюпаньем. Слон может за один раз вобрать в себя до 50 литров воды, как насос немалого давления! В этом стаде много как маленьких слонят, так и подростков, это лишний раз свидетельствует о том, что слонам в Африке в данный момент ничего не угрожает. Первая волна слонов пьет и начинает неспешную переправу, подталкиваемая подходящими сверху сородичами.

На том же берегу, где подходят слоны, только в безопасном отдалении, лежит и греется на солнышке нильский крокодил – один из самых больших представителей этого вида, вплотную конкурирующий по величине с гребнистым крокодилом Австралии, занимающим почетное первое место по длине среди всего представительства этих рептилий.

А на куцем отростке, обломанной кем-то, возможно и слонами, ветке, сидит пальмовый гриф (Palm-nut Vulture) и безучастно наблюдает за всем этим переполохом. Пока у него нет личной заинтересованности и его лично это не касается, ничто не вызывает у него ни малейшего интереса (прям как у наших чиновников любого уровня). А может им сделать своим гербом какого-нибудь стервятника Африки, а?

Дальнейшее сафари проходило без особых потрясений, были и непременные антилопы, и зебры, и снова слоны вдалеке…, вот разве что внимание привлек желтогорлый франколин, неподвижно сидевший на верхушке куста, видимо обосновывавшийся уже на ночлег.

Делаю прощальный пейзажный снимок – все, прощай Самбуру! Хоть ты и не оправдал наших надежд, особенно касаемо больших кошек, леопарда, в частности, все равно желаем удачи тебе! А она пригодится несомненно, учитывая непростые условия, особенно близость границы с Сомали. То, что мы за два дня не увидели ни одной большой кошки, само по себе тревожный симптом, даже следов заметили очень мало, а это верный признак того, что ситуация непроста. Когда рядом проходит военный конфликт, это всегда негативно влияет не только на людей, но и на животных, которые и мирное-то время не в силах противостоять натиску высшего хищника земли – вооруженного человека.

Исходя из своего, пусть и не очень большого, пусть не профессионального, опыта, могу с уверенностью предсказать, что будущее парка Самбуру весьма проблематично. Это я заключаю по множеству косвенных признаков, кажущихся незначительными по отдельности. Но, когда все эти признаки скапливаются вместе, то пазл складывается целиком, давая возможность судить о картине в целом. Парк Самбуру сейчас со всех сторон теснят многочисленные деревни, парк разделяет федеральная трасса, становящаяся очень оживленной, а охрана парка оставляет желать лучшего. Мы, например, ни разу не встретили вооруженных рейнджеров парка, а ведь охрана неогороженного парка и является главным препятствием для браконьерства, я уже не говорю о пресловутой коррупции, вполне сравнимой с российской.

На следующее утро завтрак нам накрыли не в ресторане, а на небольшом островке, куда мы попали через деревянные мостки, и нас там охранял от покусительства злокозненных верветок охранник с рогаткой. Позавтракав, и душевно попрощавшись с гостеприимным персоналом парка, абсолютно не виновном в положении дел в заповеднике, мы поехали в следующую точку нашего маршрута, каковой являлось оз. Накуру, щелочное озеро, в котором живут розовые фламинго, которых мы намеревались не только посмотреть, но и сфотографировать естественно.

Поначалу дорога была довольно живописной, за окном мелькали то плантации кофе, то чая, то многочисленные теплицы. Затем пейзаж стал более однообразным и до первой остановки мы расслабленно дремали в салоне. На первой остановке, когда мы вышли размять ноги, я вышел на дорогу, но не с разбойными целями, а с фотографическими. Помимо обычных сейчас мотоциклов, машин и велосипедов, я снял и раритет, но до сих пор еще актуальный вид африканского транспорта – ослика. Местная ребетня везла на ослике канистры с водой. В Кении ведь, кроме крупных городов, нет водопровода, поэтому практически с утра до ночи можно видеть как селяне возят воду в канистрах на всех транспортных средствах, включая и себя самого.

Когда я вернулся, красавец скворец уже поджидал меня, лукаво поглядывая с рифленой металлической крыши. Это был трехцветный спрео (Superb Starling), правда английское название: «суперский скворец» мне нравится больше.

А теперь делаю снимок самого неизменного в мире:

Не подумайте чего, никто мне за рекламу кока-колы не доплачивает…

Следующей остановкой у нас был водопад Томпсона. Прямо надо сказать, что это не бог весть какой водопад, возможно, я и упоминать о нем не стал бы, если бы не два обстоятельства.

Первым обстоятельством был предприимчивый прокатчик хамелеонов. Догадайтесь с трех раз, удалось ли ему на нас немного подзаработать?

А вторым обстоятельством была парочка страшных дикарей, вооруженных щитом и копьями. Ради сохранения жизней, пришлось сфотографироваться и с ними, разумеется, не безвозмездно (то есть не задаром).

Дальнейший наш путь пролегал по весьма примечательному месту. Великий Африканский Разлом, или Рифовая Долина – огромная земная трещина, случившаяся много миллионов лет назад и протянувшаяся от Иордании на севере, до Мозамбика на юге, заслуживает таки небольшого отступления. Это сама большая трещина земли, её протяженность около 6000 км, глубина 800-900 метров и ширина местами достигает 100 км. Не могу сказать принес ли сей катаклизм какой-то вред во время своего происхождения, но на данный момент население тех стран, где он произошел, извлекает несомненную выгоду от его нахождения. Дело в том, что многочисленные наносы вниз почвы создали очень плодородный слой, поэтому огромное количество фермерских хозяйств находится именно в районе Рифтовой Долины, и самая дорогая земля именно здесь. Можно сказать, что Рифтовая Долина – великая житница Африки.

Озера Накуру и Наиваша тоже лежат в Рифтовой Долине. При въезде в национальный парк Накуру, нас ждало пополнение группы, в виде пары индусов-молодоженов. Счастливого новобрачного звали Джеймлин, а его молодую супругу Кинжел, или Кинджел, точнее сказать не могу. Он был очень разговорчив, она напротив молчалива и вся зататуирована хной.

Сразу на въезде нас ждала приятная встреча. Неподалеку на ветке огромной желтой акации сидел красавец-орел – гребенчатый или венценосный орел (Long-crested Eagle). Моей радости не было предела, но на мою просьбу подъехать поближе, Стив ответил, что их тут пруд пруди, и мы еще увидим их на сафари. Надо ли говорить, что ни одного венценосного орла мы больше так и не увидели? Мне уже давно понятно самое главное правило фотографа на сафари, которое можно озвучить примерно как: никогда не откладывай фотографирование животного на потом (когда поближе подъедешь, когда солнце будет с нужной стороны и т.д и т.п), потому что этого «потом» чаще всего не будет никогда!

А рядом с орлом, буквально через два дерева сидели очень красивые обезьяны – черно-белые колобусы. Они прекрасно осведомлены, какой опасный хищник сидел неподалеку, поэтому распластались среди переплетения ветвей и напряженно глядели на орла, ведь гребенчатый орел настолько силен, что атакует даже небольших антилоп, не говоря уж об обезьянах. К сожалению колобусы сидели очень далеко и хорошего снимка не получилось.

А вот это уже совсем интересно! Прямо возле дороги, буквально в трех метрах, в придорожной канаве, лежала львица. Удивительно, зачем она выбрала такое неудобное место для отдыха? Правда была она не лучшей кондиции, живот ввалился, и выпирали ребра, да и выглядела она неважно, возможно переболевала, а, может, у нее были иные проблемы, кто знает?

Сделав несколько снимков через крышу, что было абсолютно безопасно, я, к явному неудовольствию Стива, аккуратненько приоткрыл окошко, и снял львицу практически в упор.

Покончив с фотосессией, мы поехали располагаться в наш шикарный Sarova Lion Hill Lodge (Накуру) 5*, вполне уже оправдавший свое название львиного, и готовиться к нашему первому вечернему сафаре на озере Накуру, на которое я, наивный, вновь возлагал большие надежды.