МОЯ ТОЧКА ЗРЕНИЯ мне шепчет... Глава И>0
"Истина всегда одна"...
-
- Ну-ну... ну-ну-у-у-у-у-у-....
Тутанхамон шел неспешной походкой по великолепному залу, сияющему от своей природоподобной красоты, закрученных в золотых пропорциях, ниш и выступов на стенах, украшенных сплошь и рядом невиданными скульптурами божественных изгибов, перетекающих пугающей загадочностью своего разнообразия. Массивность этой структуры и бездонно насыщенная палитра цвето-оттенков, невидимо переходящих от одного в другой с безграничной утонченностью, звучала безмолвным оркестром о могуществе своих создателей. Бесконечность пространства, приоткрывшая завесу своей нереальности случайному стороннему наблюдателю, внимательно следящему за вдумчивой неспешной походкой великого фараона, заставила бы его трепетать в своём бессилии. Агония, испытанная сознанием смотрящего, перед неосязаемой бездной, возникла бы точно в момент попытки сориентироваться и осознать где оно находится. Комната, имеющая такие свойства, просто не могла быть окружением, идущего в её просторе, человека. Их, творение богоподобных неизвестных строителей и, движущегося неторопливо, людского царя, просто невозможно понять одновременно и в одном месте. Здесь явно что-то не так. Так не бывает, чтобы стены держали потолок и, при этом, нельзя даже было представить тот случай, когда можно дойти от одной из них к противоположной, оставшись тем же идущим, что поступок этот затеял где-то там, у далекой стены позади. Чудо держащее, расписанный шедеврами свод, который был так высоко, что туда бы не долетали птицы, запусти их кто в это пространство, веяло страхом неизвестности. Видимо, простой человек, не знающий беды панически огромной ответственности, возложенной на себя самолично, не познавший отчаянной серьезности того обязательства, что делает возможным существование мира такого, во всех красках своих и нотах, в котором ему угораздило родится и жить здесь и сейчас, не мог он одолеть никоим образом это расстояние. Это исключено. Да и не в силах представить этот счастливчик, насколько кошмарный масштаб на самом деле его окружает внутри его наивного восприятия мира вокруг. Исключено само его здесь появление, что, очевидно, превосходный ему подарок, пусть никогда им и не будет оценен по заслугам. Этот бедолага не выдержал бы, вероятно, и мгновения осознания всего того, что здесь можно воспринять. Да и сложно представить, какие мучения мог бы он познать, будь это иначе. Но наша фантазия здесь неуместна, здесь об этом не стоит волноваться, в этом отпадает интерес, как только сюда входит интересующийся.
- Почему я здесь? - провалившаяся тихо в вязкий бесконечный океан безмолвия, одновременно с тем, утонула мягким спокойствием, мысль, богами избранного, правителя. В тот же момент, правдивым доказательством ложности для существующего, вопреки невозможности этого, нашими "глазами" наблюдателя, который наивно намерен осмыслить происходящее, как ни в чём ни бывало продолжался шаг фараона. Он шагал как и прежде, не отрывая взора от каких-то своих безмятежных раздумий и казалось будто плывет, не цепляя временную ось своим присутствием, в пучине застывшей, без единых движений, колыханий и всплесков, отличной от внешнего мира, субстанции, внутренних своих монологов. Как вдруг, молниеносно сверкнув неожиданностью, одна из его мыслей, катастрофической свирепостью и беспощадностью, запустила вокруг несоизмеримый своей мощностью ни с чем, до сели известным, стремительным мгновением грянул взрыв и в этом состоянии замер. Момент сей, грациозным щелчком пальцев, оборвал окончательно связь с привычностью. Его отчаянный всплеск остался здесь навсегда. Напоминая о себе мимолетным колебанием всеобъемлющей сущности бытия, окружающего внешне, которое безразрывно связано с составляющей её сутью, внезапно возникла эта лаконичная законченная мысль. Теперь она всегда будет частью того самого бытия, отличая его от уже несуществующего недавнего его вида, которое не включало присутствия здесь вопроса заданного Тутанхомоном, но в ответ на этот вопрос Эйнштейн показал язык и всё встало на свои места.
В ответ на сильный удар в грудь, игривые мурлыкания, вновь начатой новой песни Бориса Моисеева, резко глотнула тишина, булькнув напоследок утонувшим в стакане воды куском льда, и Джаконда расплылась в хитрой ухмылке.
- Не надо, достаточно. - успокоительной нотой брякнул старый утюг и отпал, отпечатавшись треугольным клеймом на волосатом теле звезды эстрады, также спокойно - Мы поняли, Боря, неплохо, довольно неплохо.
- Ясно - ещё одну мысль владыки народа озвучила, составляющая суть её снаружи и внутри, реальность. Он медленно подошёл к противоположной стене и снял с неё гитару. Ударил по струнам. Тут же весь зал, переливаясь красками своих насыщенных цветов, мелодично зазвучал чудовищно яркой полнотой звуков, музыка дополняла сильный голос Виктора Цоя, напоминая знакомую всем песню.
- Тоша, вставай! - теплым лучиком ворвался родной женский голос.
- Мама, ещё пять минуточек - завыл мучительным стоном мальчик.
- Никаких минуточек! - строго отрезала мать. - Тебя же ждет твой народ, глупенький ты мой. - улыбнувшись, она мелодично разбавила песчинку грубости морем любви.
Он шёл в светлый квадратный проход, манящий голубыми тонами. Двигаясь без спешки по тёмному коридору, его, по обе стороны, сопровождали широкоплечие парни, поблескивая в темноте своими доспехами. Тутанхамон появился первым из тёмного проёма в стене и огромная масса черноты людей внизу загудела, приветствуя своего великого повелителя, фараона из династии тех, чьими предками были боги. Он, залитый ярким солнечным светом, светился золотыми нарядами и медленно поднимая обе руки вверх, словно жестом подтверждал своё великое назначение. Он стоял с вытянутыми руками, направленными к бурному морю человеческих волн и безмолвно знал тайну.
Истина есть совокупность взглядов на один и тот же объект восприятия, каждый отдельный, из которых, под своим углом обзора представляет лишь её не полную часть, называемую правдой или сутью данного взгляда... 
Здесь она воспринимается, одним из возможных вариантов таких совокупностей, словно трехмерная геометрически сложная фигура, которая представляется с разных углов обзора, разными двухмерными фигурами. Каждая двухмерная из фигур, в свою очередь, есть правда, она полна с этого угла обзора и описывает полную картину видения данного двухмерного объекта, но не может быть трактована как абсолютная истина. Полная картина трёхмерного объекта с этой точки обзора отсюда не видна. С такой точки зрения, количество взглядов, необходимое для точного описания истины сильно связано с её сложностью. Если количество измерений полного описания нашего многомерного объекта известно, и находится в пределах от одного единственного восприятия, наблюдателя объекта, до бесконечности таких восприятий, взглядов с разными размерностями и под разными углами, то она может быть полностью описана совокупностью восприятий, если их число и качества каждого, размерность и углы обзора, достаточны для полной картины. Может быть никогда не описана полностью или представлять некое количество таких описаний, если точек обзора недостаточно, тогда можно говорить либо о стремлении к истине, либо о её вариациях, одна или более, из которых, верна(ы). Стремление к истине самый интересный для исследователя случай и будет нами, скорее всего, ещё рассмотрен более подробно. Например, стремление к истине, которая не имеет конечного описания, является бесконечной истиной и называется в антипсихологической псевдонаучной теории - Божья Искра. О ней мы будем говорить, как о Движущей Силе Бытия, или Намерением Сознания Архитектора. Ещё один случай - замкнутая истина, которая представляет собой одно лишь восприятие, или один взгляд, достаточный для её описания. Такая истина, которая искрится из единой точки, находящейся на морщинистом лбу автора, создает из массива положения пикселей и их характеристик картинку у Вас на экране, которая видна ниже заклинания:
Абадубашабагага-абадубашабабуба-няяяяяяям!
