Исход Москвы 1 Эпизод

Роман Исход Москвы, Постапокалипсис, Фантастика, Драма. 18+

Убедительная просьба - если найдете в тексте ошибки/опечатки, сообщите в комментариях. Спасибо за помощь!

Внимание: в отрывке присутствует ненормативная лексика. Все персонажи - вымышленные и тд =)

Сильным человека делает не отсутствие слез, а повод , по которому они проливаются.

Скорее, скорее! – Игорь махал руками на пролет выше. Я, задыхаясь, перебежал еще несколько ступеней.
Чертовы сигареты! Тот самый момент, когда приходиться жалеть о том, что куришь и бухаешь – момент зомби-апокалипсиса; ты четырнадцать этажей пробегаешь, валишься с ног и не можешь дышать; мокрая насквозь одежда омерзительно липнет к телу и глаза щиплет от пота.
А сзади слышны человеческие крики. Но пугают тебя до усрачки другие звуки. Люди кричали и раньше в голос, но теперь… в их криках слышен первобытный, неестественный ужас.
Высокие пронзающие разум визги – так кричат Они, и кровь стынет в жилах, леденя твой мозг и хватая морозными пальцами сердце.

Другие напомнили зажравшейся человеческой цивилизации жестокий вкус истинного страха.
Но к моему счастью и среди людей остались настоящие звери.

Хуев дохляк! - Игорь спустился и схватив стальной хваткой мое предплечье, бесцеремонно потащил наверх.
Преодолев еще один пролет, мы, наконец, оказались перед выходом на крышу. Снизу доносились звуки пальбы и смерти. Затем грохнул гранатный разрыв и тугое эхо прикатилось к нам, заставив зубы скрежетать.
Игорь начал копаться в дверном замке, а я, с трудом восстанавливая дыхание, привалился к стене.
Мать твою, как всегда бывает, ну вы знаете! Ждешь чего-то и думаешь – вот если это все-таки случится, то я уж своего не упущу!
Смотря всякие фильмецы про нашествия живых мертвецов, многие думали также. Что ж, надо быть осторожным в своих желаниях.
На деле оказалось, что выживает из сотни таких желателей-мечтателей только один, если Удача на его стороне, конечно. Я, как показал опыт последних двух суток, в числе этих редких и славных ублюдков. Мне бы самому писец пришел еще вчера ночью, если бы не Игорь. Хорошо, что я его знаю, хоть он и чертов маньяк. В кровавом и погибающем мире таланты моего сослуживца расцвели в полной красе. Он и раньше-то не отличался добросердечностью, но когда все правила рухнули… Игорь утратил всякую человечность. Повезло, что ко мне за долгое время знакомства этот дегенерат успел привязаться. Точнее за десять лет совместного пьянства.
Буквально этажом ниже раздался леденящий душу визг. Волосы у меня на загривке встали дыбом, а мысли сдуло из головы ледяным сквозняком. я, это они!
Я оторвался от стены и дрожащими руками достал из-за ремня джинсов широкий кухонный тесак. Сделал это даже не задумываясь, но ощущение веса стали в руке магическим образом отрезвило сознание и страх слегка отступил.
Был у меня еще пистолет, но стрелять из ТТ в закрытом лестничном пролете… У нас перепонки в мозг войдут. Игорь грязно, но негромко матерился, возясь с замком.
Быстрее, они уже снизу! – мне не нужно было их видеть, я буквально кожей чувствовал, что Другие совсем близко.
Завались, сука!
Перила пожарной лестницы задрожали, топот множества ног, и шелест разбрасываемого ими мусора становились все громче.
Они идут, идут! Мля, это пиздец - он пришел за мной!
Тут мне стало так страшно, что я забыл, как дышать. Глаза начало заволакивать мутной серой пеленой.
Это уже не первый раз, не первый! С этим можно справиться… Они всегда приносят это с собой.
Мне в самой великой битве с этим страхом чудом удалось не обмочить штаны.
Игорь, тяжело дыша, повернулся и смотрел на лестницу. Он никогда не показывал никаких эмоций, возможно, потому что большая часть их не была заложена в его мозги природой. Но по глазам было понятно, что это чувство знакомо даже самым натуральным маньякам. Ужас действует на всех.
Руки мои стали ватными, нож в руке потяжелел, а взор туманился по краям все сильнее.
Замок, Игорян, замок! – Игорь непонимающе уставился на меня, но потом сообразил. Вновь забормотав что-то себе под нос, он повернулся к двери.
Они уже совсем близко… снизу повеяло трупной вонью, а мигающие лампочки отбросили на стены зловещие пляшущие тени. Тени похожие на людские… но лишь похожие.
Сзади заскрежетало, серый сумеречный свет пробился в затхлую сухость подъезда. Повеяло гарью, перебив даже запах гниения снизу. Спасены!
Игорь первым вылез на крышу, осматриваясь по сторонам и вытянув перед собой здоровый кривой тесак. Я так и забыл поинтересоваться, где он его взял. Оружие было богато отделано, по кривому широкому клинку сбегали желоба кровостоков. Наверняка замочил кого-то за такую вещь. С начала всего этого дерьма, Игорь только при мне порешил с десяток человек. И это ведь мы еще встретились не сразу, а только на второй день после того как Осколок упал на юго-востоке Москвы.
Я, не дожидаясь, пока мертвые твари покажутся на лестнице, выбрался за Игорем и захлопнул дверь. Изнутри в нее тут же ударилось тяжелое тело.
Я на миг прикрыл глаза. Страх никуда не делся. Но с той минуты как упал первый Осколок, он был при каждом из живых постоянно, с ним нужно было либо дружить, либо подчиниться и пасть перед ним.
Глаза резало от мощной дымовой завесы. Я привалился спиной к прохладе стальной двери и сполз вниз. В нее снова ударили с той стороны, на этот раз несколько раз подряд.
Долго ли мы еще сможем убегать в таком темпе?
Я чувствовал, что предел мой близко. Дыхание стало хриплым и в горле стоял какой-то ком, который никак не получалось проглотить, а гарь словно увеличила его в несколько раз и я зашелся в приступе кашля. Этот ком мешал дышать полной грудью и голова тяжело пульсировала, не получая нужное количество кислорода.
Игорь ничего не выражающим взглядом окинул погибающую столицу с высоты четырнадцатого этажа. Природа наградила моего товарища всем, чего мог бы пожелать мужчина, взамен под завязку накачав похотью, кровожадностью и бессердечностью. В Игоре было два с лишним метра росту, и с каждым годом ширина его плеч неуклонно катилась к той же цифре. Строгие черты лица и ровный оттенок смуглой кожи делали Игоря центром внимания всех девок, а сталь мускулов бывшего спецназовца превращала его постель в настоящее кабаре. С кем-то из своих зазноб Игорь был добр, с кем-то крайне жесток, разница исхода зависела лишь от дозы алкоголя в крови моего друга и порывов его безумного мозга.
Блики пожаров уничтожающих Москву блестели на мокром лбу Игоря, доводя уровень его сходства с каким-то мистическим демоном до пугающего.
Вставай, пошли! Вон видишь? Там проход дальше. – Игорь указал тесаком на дальний конец крыши, где она стыковалась с соседним угловым домом. Мой собутыльник двинулся по тонкому порожку, огороженному невысокими перильцами. Я со стоном поднялся и опасно трясясь, двинулся следом. Меня качнуло, и в глазах заиграли цветные точки.
Ух! Так и улететь вниз не долго!
Вокруг столько экзотических способов подохнуть, глупо будет тратить этот единственный билет на банальное падение с крыши. Я покрепче ухватился за тонкие арматурные перила.
Страха высоты у меня никогда не было, и я не отказал себе в секунде оглядеть Москву с высоты четырнадцати этажей.
Мегаполис пылал так, словно Господь разом решил воздать москвичам за все их грехи. Тысячи дымов поднимались к серому небу, и хоровод из пепла образовывал новый облачный слой. Бедная столица, чуть что случается она сразу горит – так всегда было. Но, кажется, этот раз последний – с такими напастями люди еще не сталкивались. И совсем не было похоже, что в этот раз удастся победить даже бравым русским парням. Это тебе не французы или немцы, те хоть и были захватчиками, но все таки были людьми.
А эти...
Они - Другие.
Мертвецы на улицах умирающего мира преследовали живых везде, куда хватало глаз. Во дворе, через который мы с Игорем с трудом пробились к подъезду, трупы напирали на загнанных в угол людей. Идиоты кричали и звали на помощь, но за секунды все кончилось – в оружии у людей кончились патроны, и плотная волна мертвецов скрыла их из виду. Крики стихли через секунду - под такой толпой человека просто втаптывают в окровавленный асфальт.
Дверь, через которую мы выбрались на крышу, со скрипом выгнулась наружу. Страх, затаившийся внутри меня, дохнул на душу своим смрадом.
Бежим, бежим! – Игорь не медлил. Он споро пробирался по узкому порожку к следующей будке выхода на крышу. Я старался не смотреть вниз, меня мутило, но не от высоты, а от цвета, в который окрасились улицы моего города. Медвяная рыжина бликовала на мокрых, темно-бардовых дорожках, а черный густой дым скрадывал этот влажный блеск, тая его как омерзительный секрет.
Гарь царила над Москвой, впиваясь в мое натруженное горло кислым кинжалом. Приставными шагами я догнал Игоря, и опять запыхался – на этот раз от страха и мыслей, набивающихся в голову.
Среди них четко билась под сводами черепа лишь одна - надо выжить, не хочу стать одним из них, чтобы потом охотится на живых! И как ни странно, это помогало. Эта мысль повторилась в голове столько раз, что уже осточертела мне, но и она же в своей прекрасной простоте доказывала, что я еще жив.
Игорь, приложил ухо к стальной двери чердака, а другое прикрыл ладонью, вслушался. Я обернулся к будке чердака, из которой мы выбрались на крышу. Дверь едва держалась на петлях, этакий стальной парашют. Последнее трепыхание, и она вылетела из проема, и, вращаясь, унеслась к земле.
И из будки повалили они.
Перемазанные кровью и калечные. С жуткими гримасами на застывших лицах и торчащими во все стороны желтыми костями. Они уже не люди, они не похожи… они совсем другие и иноземная чернота пожрала их души без остатка. К тому же они мертвые.
Другие, с не присущей покойникам скоростью рванулись к живым. А живыми на этой крыши были только мы с Игорем. Мертвецы, что посвежее – сегодняшние или со вчерашнего вечера, еще плохо управлялись со своими мертвыми телами и первый же труп – мужик в изодранном на клочки костюме, вынес перильца своим телом и с жуткими визгом рухнул вниз.
Этот предсмертный вопль обдал все мое тело леденящей дрожью и сознание на миг потухло.
Я почувствовал теплую влагу на ноге.
Опять…
Что ж, последнее, о чем я задумывался сейчас - это стыд и мокрые штаны.
Игорь белыми от ужаса глазами следил за падающими с крыши мертвяками и с каждым новым воплем лицо его скорчивало ужасом все сильнее. Сплошной поток мертвых самоубийц закончился на седьмом. За ним на крышу вылез амбал без одного глаза и нижней челюсти, жуткий труп пошатнулся, но устоял и развернулся к нам.
Он уже постарше... Кровь на нем запеклась, голый торс кое-где сверкал оголенными ребрами, а кожа стала матово-серой. Встретившись взглядом с единственным оставшимся у амбала глазом, я ощутил, что теплая струя в штанах стала мощнее.
Этого не может происходить!
Все это кошмар, беспроглядный бред шизофреника! Только больное сознание в своем воспаленном мозгу могло придумать подобный ужас для нашего мира…
Этот взгляд...
Белое солнце, пылающее в непроглядном черном мраке. В этом глазу не было и не могло быть никаких чувств. Только одно желание, необузданное и дикое - убить всех живых.
Амбал широкими уверенными шагами направился к нам. Этим… Другим, неведом ни страх, ни смерть. В этом их можно сравнить с распиаренными киношными мертвецами.
На этом, пожалуй, сходство заканчивается. Принцип умерщвления мертвых пулей в голову, с Другими не работает. Их можно обездвижить, отрубив, например, ноги и руки. Наилучший способ вроде бы сжигание. Падение с большой высоты тоже неплохо показало себя.
Последний раз, когда я смотрел новости, седой генерал с перевязанной головой, занявший пост главнокомандующего российскими войсками, типа на время кризиса, в приказном порядке велел всей России сжигать своих мертвецов. Вчера утром, когда мы были еще на хате у Игоря, в общаге, мы сами видели огнемётчиков, поливавших всех без разбору зарядами из ЛПО-97. Потом и «шмелями» долбили с крыш.
Это был второй день после начала Катастрофы, и уже вчера четверть города горела. Еще за половину дня реактивный пожар буквально испепелил несколько районов, вместе с их жителями, даже с теми, кто еще принадлежал к живым. Власть предпочла пресечь зарождающийся хаос, даже если после этого править будет вовсе не кем.
Жаль, нету огнемета – один выстрел сейчас покончил бы сразу с десятком трупов, которые вслед за амбалом вылазили с лестницы и шли к нам. Двое самых неловких сорвались вниз, но на их место перло еще десять. Амбал был уже совсем близко, он гипнотизировал меня немигающим черным взглядом.
Зрачки.
Это какой-то...
Почему их глаза так пугают?!
Словно бы ночью в беззвездном небе вспыхнуло белое светило, которое не дает и капли света, вовсе не разгоняя соседствующую с ним бездонную тьму. Это солнце не светит - оно гасит. Надежду, волю, любое желание бороться со своей участью. Это солнце Мертвых.
Тут произошло то, что в критический момент случалось уже несчетное количество раз за сегодня – страх покинул меня, словно его и не бывало. Мертвая туша перла на меня, но я почувствовал, что паралич ушел из моего тела и моего разума.
Точным и уверенным движением я достал из-за пояса свое оружие. Трезвость мысли вернулась – подпускать амбала к себе точно нельзя, это грозит совместным с ним полетом во двор. А значит, кухонный разделочный нож не подходит. Поэтому я вытащил из-за ремня военный пистолет моего деда.
Это был эпический пистолет ТТ, устрашающего калибра 7.62, времен Великой Отечественной. Вороненый тяжелый ствол с гладкой черной рукоятью и звездой на ней. Мой алкаш папаня чуть не продал его с известной целью, но я уже, к счастью, был достаточно взрослым и этого не допустил.
Моя бабка рассказывала, что дед был махровым чекистом и воевал на невидимом фронте. Однажды по указанию какого-то Меркулова был заслан в фашистский тыл. Погиб героем ,о котором никто кроме семьи не узнал, забрав с собой девять эсэсовцев которым его сдали. Из того самого ТТ, который он неизвестно где достал и который, неизвестно как, оказался в нашей семье уже после всего. Который теперь сжимал потными ладонями его внук. Раз уж дед положил десяток фашистов, то и внук должен не оплошать!
Хотя эти твари хуже даже самых матерых фашистов…
Грохот выстрела заглушил визги мертвецов и рев гибнущего города. Не знаю точно, но почти уверен, что в этот момент лицо мое растянулось в хищной мстительной улыбке. Смертоносная пуля снесла и амбала, и добрый пяток мертвецов позади, проделав в их разлагающихся телах мясной тоннель. Вниз, из образовавшегося завала с воплями посыпались тела. Потроха и кровищу эффектно размазало по откосу крыши.
Игорь тоже времени не терял – он вскрыл своими инструментами замок и рванул на себя дверь.
Реще! – крикнул он мне, и я забежал на лестницу, бросив последней взгляд на панораму гибнущей в огне столицы.
Игорь захлопнул дверь и щелкнул замком. Мы замерли и прислушались. От адреналина у меня стучали зубы, а Игорь постоянно плевался и сморкался, словно количество соплей было прямо пропорционально его страху. Снаружи доносился мерный гул вселенского пожара, но в подъезде было тихо.

Стр. 1-4