Градус семьи

К метро – под моросящим дождиком…
Целый день принимается за работу, но не ладится она у него: пройдёт полоса, и исчезнет; длинноногий водный гигант сделает два шага – и пропадёт.
Итак, к метро – встречать маму, что была на даче у калужских родственников; а жена в это время - в детсад, забирать малышка, который ходит туда неделю, и мелкие проблемы наслаиваются на радость его – от пребывания там, ибо стремится к ребяткам, бежит к ним…
Дворы мелькают привычным своим скарбом, заурядной бытовой оснасткой: да, да, у дворов есть свой быт – не замечали? Детские площадки сейчас пусты, ибо всё мокрое, всё блестит…Дождь опять спрятался, но, когда проходишь под тополиной аркой, с листвы срываются холодные, осенние капли.
А у метро оживлённо – так бывает всегда: метрополии не к лицу сонность, и тётки торгуют цветами, и близорукий, почти пятидесятилетний сын боится просмотреть маму с сумками, в которых таятся дачные дары: кабачки ли, помидоры, огурцы – ему всё равно…
-Ма!
Оборачивается.
-Ты откуда?
-Я там, чуть дальше стоял, курил.
Берёт сумки, и идут, минуют огромную гостиницу, у какой взлетают разноцветные фонтаны, сворачивают, чтобы вновь оказаться в мире дворов.
-Как съездила?
-Обычно, в общем. Валя совсем плохая, но – молодец, держится, все положенные лекарства по часам принимает.
-У Лёшки-то не была?
-Нет, не доехала.
Много родственников в Калуге, много воспоминаний – и уже чуть меньше яви.
Жена переодевает малышка в кресле, он кричит отцу, машет ручкой, бабушке тоже, впрочем, кричит – не видел пять дней.
Отец заходит в комнату, треплет его по золотистой головке, спрашивает жену:
-Как забрала?
-С проблемами.
Она рассказывает, он слушает вполуха, переодеваясь, он напряжён, предчувствуя вечернюю суету…
Она и подтверждается: мама на кухне разбирает сумки, он вытаскивает из-под подушки тёплую ещё, вареную картошку, ставит её на плиту, рядом со сковородкой, говорит:
-Вот котлеты пожарил. Ешь.
Котлеты пожарены с оранжевою морковкой, образующей островок, а дачные дары ложатся вперемешку на стол; жена заходит, но он уже варит сосиску и перепелиные яйца малышу, мама ест, нарезала огурцы с помидоры, полила их тягучим оливковым маслом; он следит за сосиской и яйцами, тоже испытывая голод, хватает холодную котлету, потом огурец, жена стирает, и шум воды врывается в сознание домашним водопадом.
Звуки, краски, ощущения обволакивают нас, создавая определённый мир отъединённости, вписанный в систему всеобщности; семья существует градусом смысла – какой иногда раздражает, ибо накалён суммой бытовых, мелких действий, отвлекающих от чего-то сущностного, но без этого никак, никак… Думает, относя поднос с едой малышку, который сидит перед экраном монитора в кресле, смотрит мультики по интернету; думает, не зная, счастлив он, или нет, болтая с малышом, потрепав его по золотистой головке…

Александр Балтин