Обретение света

Петер Шлемиль, продающий свою тень незнакомцу.
Аккуратному такому, в соответствующей одежде, наклоняющемуся, и сворачивающему её в рулон…
А что – почему бы не продать?
Чудовищное значение тени в нашей жизни.
Тень Шварца, играющая с нами смыслами своих звуковых комбинаций…
…когда почитаешь жизнь бессмысленной, нарушаешь некоторые законы, в том числе тупишь пресловутую бритву Оккама: без надобности умножаешь сущности: а печали, или радости – не так важно.
Но – на сцену вступает обветшавший Экклезиаст, продолжая странными, ярко горящими стихами живописать своё.
…несмотря на вторую половину октября, белая роза в саду малыша не осыпалась – вернее, она растеряла листья: вот они – алебастровые – белеют на асфальте: но ещё стоит сама: гордая красавица.
Шлемилю, который Петер, не придётся гордиться сделкой: он поймёт, что человек без негатива, читай, без теневой стороны себя, невозможен.
Незнакомец, с которым лучше бы было не разговаривать, свернув тень, исчезает.
Шведская королева Кристина – умница и нумизматка – исчерпав все возможности власти, заворачивается в мужской плащ, и уезжает в темноту: чтобы вынырнуть в Брюгге, в частной жизни.
Многое смыкается не зримыми дугами…
Не тот ли же персонаж, что аккуратно скатал тень Петера Шлемиля, донимал, разрывая сознание, Есенина, требуя от него ритмов Чёрного человека, то есть – себя, своё воплощение через С. А. Е.?
…себя, преодолевающего то, что необходимо преодолеть: так, в готических соборах частою деталью орнамента был рыцарь, вознесённый над чёртом: человек способен обороть низовую свою суть, и… стать рыцарем духа.
Способен.
Редко бывает.
Ткётся ковёр: пышнее лучших образцов персидских, ярче тех, что чинил, дымя тонкою папироскою, Г. Гурджиев, якобы знавший сущность человеческого пути…
Йог Георгия Г. – глаза какового были открыты также широко, как у сербского патриарха Павла: сравните фотографии! вспомните, что глаза извините за банальность, есть зеркало души – диктует путь, воспетый Р. Тагором: путь такой сложности, какая адекватна долготе возведения готических высей – со всеми их игольчато-изощрённо- тонкими украшениями…
Петер Шлемиль проиграл, продав свою тень.
Человек, рискуя – в духовном плане – может приобресть слишком чреватый опыт.
Но, ежели опыт этот не убьёт, человек вышелушит суть свою, своего ядра, тела своей души из массы повседневности – слишком напоминающей шелуху от семечек…
И обретёт возможность… СВЕТА!

Александр Балтин