Вдруг вспоминает зачем-то

Пустая темнота февральского утра, льющийся жёлтый свет, и собственные шаги по асфальту разносятся гулко в пустом переулке…
Вышел вчера пройтись – просто так, сидел целый день дома с малышом, больным ветрянкой, и вышел вот,
а у соседнего дома, возле машины стоят – сосед и его одноклассник.
Сосед высок, и исхудал так, что страшно, одноклассник же его, прозванный Пухом, кругленький, всегда довольный.
-Здорово! Ты что так исхудал!
-Да, не поверишь, дочка поболела денёк, и меня чем-то заразила – вот вторую неделю штормит!
-А у моего ветрянка…
-У тебя ветрянка? – Не дослышал Пух.
-Да не, у малыша. Сидим дома, гулять нельзя.
-Я вот взрослый переболел… Когда, Колян, это было – не помнишь? А! с Танькой жил. Я по бабам отсчитываю. Вот кошмар был. Температура сорок, трубу дома прорвало. С женой разводился…
-Так оно и бывает – одно на другое. У меня температура редко поднимается. Была последний раз, когда в больницу загремел, с ангиной какой-то хитрой.
-Подожди, в инфекционку что ли?
-Ага.
-О! я тоже раз лежал…
Пошатывающийся Коля вступает в разговор:
-Это решётки на окнах, и два раза в день крики – передача!
-Точняк. Как в тюрьме.
Льются воспоминания-коридоры: осенний больничный парк из окна красив, но не выйти в него, бесконечные антибиотики, байки соседей по палате, мальчишка под капельницей…
-Там еду жрать невозможно. Вышел – как смерть…
-Точно Пуха из гроба вытащили, ха…
-Подожди, ты меня тогда встречал?
-А то. Во – как из могилы вылез: чёрные круги под глазами, тощий…
Плетётся обрывочный, но эмоциональный разговор.
Людям в районе пятидесяти, и сами, поди, удивлены, что все словеса сводятся к болезням.
А как теперь?
У двух маленькие дети, у третьего – студенты.
Жизнь, кажется, в общих чертах прожита, если, что и остаётся – так, из мелких радостей…
Болтают ещё какое-то время, потом расходятся.
Протрепался вместо прогулки, думает отец малыша.
Ладно, пора к мальчишке.
Жидкий, сероватый свет февральского дня скоро уступит место сумеркам.

А следующим утром, рано отправляясь по делам, слыша стук собственных каблуков по лишённому снега асфальту (зима выдалась тёплой), вдруг вспоминает зачем-то…

Александр Балтин