Что-то

I
Сколько спрятано тайн в небесах
Сколько сокрыто в морях, океанах
Сколько из нас утонуло во снах,
Сколько пропало в счастливых мечтаньях.

В своей беспрерывной погоне за тем,
Чего не назвать человеку
Бывает порой забываем зачем
Пускались в дорогу мы эту.

Всякая жизнь загадка,
И не знает никто наперед
Какая же будет разгадка
И что впереди нас ждёт.

Главный герой рассказа
(Пускай его Лестер зовут)
Веселиться любил до отказа,
Был заядлый повеса и плут.

И вечеринок вдруг завсегдатай,
Богатый сын богатого отца,
Потомственный гуляка и лентяй
Покинул стены милого дворца.

Отправился по миру он скитаться
Отправился, конечно, не один
Не смог со свитою своей расстаться
И в путь она отправилась за ним.

Штук сто карет и триста слуг при нем
Любой каприз, любое приказанье,
Чтобы ничем не прогневился он
Любое выполнят его желанье.

И вот отправился он в путь далёкий.
И вскоре видит, будто бы сквозь сон,
Раскинул крепости всех стен своих широких
Пред ним прекрасный город Каркассон.

II
Сколько тайн в этих стенах сокрыто,
Сколько сложено сказок, легенд,
И сколько бесследно забыто,
Словно стерто из памяти дней.

Сколько призраков славного прошлого
Словно бродит по улицам сна,
Безвозвратно, маняще далёкого
Словно сказок красивых страна.

Он медленно по улочкам бродил
Задумчивый вдруг устремив взор вдаль
Бывало, слова не произносил,
Всё днями целыми лишь втихаря мечтал.

В этом городе девушку видел
И теперь отовсюду, кругом
Лишь мерещился лик ему милый,
Идеал он в котором нашел.

Предел мечтаний- девушка простая,
Чуть только встретились, сказала "да"
И поцелуй, исполнен нежности, растаял
На ярко-красных молодых губах.

И день влюбленный, может быть другой,
Ходил повеса голову теряя,
Пел под гитару песни под луной,
Хвалу любви повсюду распевая.

III
Иллюзия коснулась горизонта
Туманной дымкой бытия.
Причудливостью сотканы полотна
И ними устланы и небо и земля.

И самая большая из загадок
Нас манит неизвестностью своей
Так очаровывает яркостью тех красок,
Что, сломя голову, мы гонимся за ней.

Как сказочную птицу не поймать,
Как тайны мирозданья не постигнуть,
Как гения творенье не понять,
И всё ж готовы за неё погибнуть.

Щекочет нервы эта неизвестность
И словно манит нас грядущим днем
Где, словно канули все горечи в безвестность,
И мы стремимся потеряться в нем.

И мы бежим вослед, легко теряясь
В сети тех выдуманных, призрачных дорог
Но всё бежим, сомненьями терзаясь,
Пока усталость не собьет нас с ног.

Но и тогда, слова бросая в пыль,
Мы так же, продолжая улыбаться,
С уверенностью глупою твердим,
"Когда-то сможем мы за ней угнаться"

Мираж желанный видится вдали,
Казалось, стоит протянуть лишь руку,
И мы откроем чудеса земли
И распрощаемся с печалями и мукой.

Но постоянно что-то ускользает
Когда, казалось, цель уже близка
Быть может, смелости нам не хватает
Взять в руки то, о чем давно мечтаем.

Но что же это? Здесь кругом туман.
Сокрыты в тайне и черты, и лица
Блаженный тот, кто испытав обман
Всё так же в нем старается забыться.

Приятна как порою эта ложь,
И как её весь облик безупречен!
С такою ложью правду и не трожь.
Зачем такой прекрасной лжи перечить?

И знала Дженни: он её не любит,
И втайне горевала об одном:
Что вскоре он с другою позабудет,
Она же будет тосковать о нем.

Но, Боже, разве можно устоять
Когда так ласков и так нежен взор,
Когда огнем глаза его горят,
Когда пылает в них такой задор?

Как он настойчив и как он находчив
И сколько дерзости сквозит в его движеньях
Как он бывает мил и как заносчив,
И как без памяти в него влюбилась Дженни!

Пропал, кто раз внимал его речам,
Кто слушал его пылкие признанья
В тени деревьев. И по вечерам
Кто ждал лишь час заветного свиданья.

Они кружились в танце на балу.
Она была воистину прекрасна,
И он заметил глаз голубизну
И объяснился с ней легко и ясно.

Лицо как будто списано с икон,
А кудри как у Аполлона.
Таким предстал пред нею он,
Казалось, лишь любовью полон

И Дженни вдруг поверила ему
Поверила его словам, признаньям
Безоговорочно поверила всему,
Поверила всем лживым обещаньям.

А он уехал. Колесить по свету,
Наматывать года на горизонт.
С "другою" позабыл он "эту",
С "другой" её не раз не помянёт.

Перед прощаньем он зашел в собор,
И оглядел иконы свысока,
И не заметил, как скорбел о нём
Всё грустный лик измученный Христа.

Он видел мраморные изваянья
На кладбище, что около ворот.
Ни грусти, ни печали содроганья,
Ни капли чувств не разбудили в нём.

Воздели руки статуи те к небу,
А он клонился ближе всё, к земле.
Проснулся утром и сказал: "Поеду!
Что ж, Дженни, дорогая, сильвупле!"

IV
Французское вино он пригубил,
Оно вполне пришлось ему по вкусу.
Он позабыл за сладостью тех вин
Счастливых дней несчастную подругу.

В Тулузе Лестер также побывал,
Отведал там тулузкий коссуле,
Скривившись так, как будто не видал
Он большей гадости до этого нигде.

И Сет он мимоходом проезжал,
И видел старый город Монпелье,
Он в Агде на рыбалке побывал,
И погулял по площади Безье.

Он посетил Койюр и Перпиньян,
Но крайне он остался недоволен
Кругом он видел лишь сплошной изъян.
Был собственным тщеславием неволен.

Бывают люди, сколько не броди,
Им не сыскать себя на белом свете,
И лишь собой они увлечены,
Ну прям как наш знакомый Лестер.