Мореман, его жена и ее любовник, или Как я начинал строить карьеру

Свою трудовую биографию я начал на заре 90-х на почте. До этого были мелкие подработки, а тут всё официально: медкомиссия, трудовая книжка и прочие прелести взрослой жизни. Но закрепиться в касте почтальонов у меня не получилось. Мало того, вскоре пришлось уволиться, причем с громким скандалом.

Меня поставили на самый низовой участок: я разносил телеграммы. Вставать надо было очень рано, а мне – растущему 17-летнему организму - очень хотелось поспать. И я, признаюсь, время от времени халявил. Наберу телеграмм и домой - вздремнуть на часок. Так и работал.

И вот однажды случилось страшное: я проспал очень важную телеграмму. Ее послал жене возвращающийся из рейса моряк, то ли штурман, то ли старпом. Солидный человек, который ходил на контейнеровозах по всей Северной Европе. Жена, разумеется, вовремя телеграмму не получила, потому что я решил в то утро немного поспать, и мореман – из-за моей халатности - застукал жену с любовником. 

Это был кошмар, конечно. Я представлял в красках, как измученный долгим рейсом мужик поднимается по лестнице на свой пятый этаж, и подниматься ему не сложно, хоть и устал, сил придает сладострастная мысль о том, как он вот сейчас войдет в квартиру, а там любимая, в его любимом розовом пеньюаре, а больше на ней ничего нет, и кровать уже разложена, и бордовые шторы задернуты... И он набросится на любимую, как лев! И к черту этот розовый пеньюар и все прочие условности!

Но... На разложенной кровати уже лежал другой лев.

Словом, разъяренная жена моряка на следующий день примчалась к нам на почту, стала орать "Где телеграмма, суки?!" и требовать крови. Услышав эти вопли, я сразу обо всем догадался и понял, что требуется именно моя кровь. Второй группы, резус отрицательный. И загрустил. Мне был жалко расставаться с почтовым отделением, я к нему уже немного привык. 

Потом заведующая почтой вызвала меня и сказала неотвратимое:

- Лёша, ты хороший парень, но у тебя только один шанс - уволиться по собственному желанию.

Что я и сделал.

После этого было менее интересно. Я работал на рынке – продавал полякам спирт "Рояль", потом сходил в армию, потом вернулся на рынок, где мы с отчимом замутили проект по продаже мяса. Но проект через год-два прикрыли суровые калининградские бандиты, и я вынужден был снова искать работу. 

Ходил по городу, думал, куда приткнуться. С местами тогда была напряженка. Лихие 90-е, почти голод. Иду как-то по Советскому проекту, вижу табличку: "Генс. Жалюзи и роллставни". Почему бы и нет, думаю. Захожу, спрашиваю:

- Есть ли у вас вакансии?

Вышел бородатый мужик, по всему видно учредитель. Или один из них.

- А где вы работали до этого?

- На рынке, - отвечаю.

- На рынке? - переспросил он. - Для вас вакансий нет.

И отвернулся.

О, как мне стало обидно в тот момент! Так обидно, что я решил стать журналистом. 

- Пока, любимый! Буду ждать тебя из долгого рейса в Намибию! Источник: Фонстола.