Танец. Рассказ.
Движения томные, плавные. Крупная сетка черных чулок почти не скрывает глянцевый загар идеально гладких ног. Поворот. Черные волосы рассыпаются по оголенной спине. Продолжают ласковый танец, скрывая и не тая линий обнаженной спины. Окутывающий полумрак придает эффект нереальности происходящего. Кажется, что там, на небольшом подсвеченном подиуме, за стеклом, вовсе не живая девушка, а заводная фарфоровая куколка. Она медленно вращается возле оси, пока завод странного механизма не закончится… Чем-то напоминает миниатюрных балеринок из старых музыкальных шкатулок. Но нет, эта длинноногая невинно порочная соблазнительница реальная. Красиво и ненавязчиво демонстрирует свои формы. Нет, не шикарные, а просто идеально выточенные. Брюнетка не улыбается, не смотрит в глаза зрителям, в отличие от таких же рядом извивающихся фигурок. Три танцовщицы, как экспонаты фантазии извращенного коллекционера бабочек, демонстрируют свою красоту. Внимание притягивает именно «черная». Кажется, она вообще не участвует в этой наполненной похотью игре. Возможно, своей отстраненностью и манит?.. Черные туфли на высоком каблуке завершают заезженный образ девушки не тяжелого поведения. Рядом блондинка, облизывая ярко-красные губы, пристально смотрит на зрителя. Позволяет тому, заглянуть в глубокое декольте. Затем призывно разводит и сводит колени, глубоко присев – ждет реакции, получает - похотливо довольная кошка…
Черная тонкая ткань короткого платья брюнетки скрывает декольте, прячет хрупкие плечи. Длинные рукава витиеватым кружевом окутывают руки. Платье идеально прилегает к фигуре, открывает лишь спину, подчеркивает талию, и чуть расширяется к бедрам. Условный подол платья еле прикрывает попку, играет воображением смотрящего. При каждом повороте, плавном движении, ласкает брюнетку тонким шелком. Не понятно, почему именно эта девица, со своими скупыми на откровенный призыв движениями, своей отстраненностью, так желанна. Первый раз в жизни появилась мысль поинтересоваться ценой этой «бабочки». Хотел было уже расспросить у друзей, с которыми в тот вечер отдыхали, что к чему. Но посмотрев на то, как один зажимает девицу на диване, другой что-то оживленно выясняет с третьим, решил отложить этот вопрос до удобного момента. Если он вообще наступит. Глотнув вискаря, решил проветриться, скинуть морок момента. Отвлекаясь на эти не совсем характерные для меня мысли, упустил момент - «черная бабочка» исчезла с подиума. На ее месте сейчас танцевала огненно-рыжая. «Блин, может вообще показалось? Странно… Давненько такого со мной не бывало. Да, вообще, если честно, не бывало никогда. Наверное, атмосфера клуба плюс алкоголь…» С такими мыслями я и вышел на улицу.
Около получаса проторчал на свежем воздухе, очень не хотелось возвращаться обратно, в липкость и духоту ночного заведения. Но друзья названивали и требовали разделить их нелегкую участь отдыхающих. Возвращаясь к столику, я придумывал план, как бы аккуратно и не обидев никого свинтить отсюда. Продираясь через толпу, на меня буквально налетел спиной какой-то танцор. Естественно, я остановился разобраться, в чем дело.
В двух шагах от меня стояла девушка. Она как-то ошарашено улыбалась, пытаясь увернуться от хватающего ее за руки другого субъекта. Этот же, который задел меня и не заметил, лез к ней, пытаясь схватить за талию, совсем не трезво бросая: «Ну чё ты ломаешься? За стеклом плясала отменно, а теперь потанцуем тройничком в туалете, тебе ж не в первой, да, сучка?» Тут до меня дошло, почему девушка показалась смутно знакомой. Без чулок, черного коротенького платья, яркого макияжа, не сразу признал в ней «черную бабочку». Теперь понятны и агрессивно похотливые намерения парней. Как полнейший идиот, я даже не знаю, как это вышло, оттолкнул в сторону «налетевшего», взял за руку «бабочку», отстраняя ее за спину. Грубо, твердо, безапелляционно прорычал в лицо второму субъекту, схватившему ее за локоть: «Это моя девушка. Грабли убрал». И тот на удивление спокойно отпустил. Не давая времени им опомниться, я уверенно и быстро повел «бабочку» за собой, в сторону нашего столика.
Девушка послушно следовала за мной, по-прежнему не проронив ни слова. Ее покорность поспособствовала тому, что назревающее представление закончилось так быстро. Вслед донеслось: «Ну ты и дебил! Она же шлюха! Может ты не в курсе?!» Во мне клокотала злость и в то же время ощущение «правильности». Прилично отдалившись от эпицентра инциндента, но, не дойдя до столика, мы оказались зажаты со всех сторон беснующейся толпой. Что так подкинуло весь танцпол в движение, я не понял. Светомузыка нещадно лупила по глазам вспышками. Толпа вокруг начала скандировать название какой-то группы. Меня осенило, что началось выступление той самой группы. Вокруг как-будто спятили, начали прыгать, толкаться. Я неосознанно остановился, переждать это мракобесие. Притянул брюнетку к себе, обняв со спины, чтоб максимально отстранить от беснующихся. Закрыл глаза, приготовился принимать удары со всех сторон. Ударов было не так много, а в какой-то момент я и вовсе перестал их чувствовать. «Бабочка», как ни странно, послушно стояла, заключенная в мои объятия. Я вдыхал аромат ее волос и думал о том, что без каблуков не такая она высокая, как казалось. Брюнетка глубоко вздохнула, и я понял, что слишком сильно прижимал ее к себе. Чуть ослабив объятия, проговорил куда-то в район макушки: «Не бойся, сейчас переждем этот дурдом и я тебя выведу». Она чуть кивнула и теперь дышала ровнее. Бежевое простенькое платье без рукавов, длинной чуть выше колена; такого же цвета балетки. «Как все-таки одежда меняет образ». Сумочка, на длинной цепочке, перекинутая через плечо, была зажата нашими телами, что спустя пять минут начало доставлять дискомфорт, видимо, не только мне. «Бабочка» слегка отстранила прижатые к своей груди руки, поверх которых я ее и обнимал. Скользнула рукой вниз, перекинула сумочку наперед, и … И вернула мои ладони, спустив их на талию. Теперь я легонько прижимал ее к себе чуть ниже коричневого ремешка, опоясывающего талию. Чувствовать тепло ее тела через легкую ткань платья было непривычно, но весьма приятно. Толпа вволю отбесилась несколько песен. Я же погрузился в какой-то транс. Смотрел на сцену, но ничего не видел. В голове крутились картинки брюнетки в чулках, смешиваясь с запахом ее волос. Потом они сменились картинками подвыпившего хамла, пристававшего к «бабочке». Брюнетка нежными прикосновениями «разгладила» мои пальцы, которые в этот момент непроизвольно сжали ее талию сильнее. Наши пальцы переплелись. Так незаметно она сняла мои руки со своей талии. Но пальцы расцеплять не спешила, нежно поглаживая подушечками мои. Что-то изменилось. Со сцены звучала медленная завораживающая музыка, может быть, проигрыш, не знаю. «Бабочка» начала плавно двигаться в такт мелодии. Сначала еле уловимо, затем с каждой секундой смелее. Мы соприкасались одеждой и телами, потому что, стоя так близко друг к другу, иначе невозможно. Казалось, брюнетку совсем не смущало, что мои ладони гладили шелк ее платья на бедрах, переходя на живот, талию… Мне нравились еле уловимые обжигающие соприкосновения. Она будто извивалась, плавилась, танцевала в моих руках. Невыносимое желание этого создания заставило очнуться. Я крепко сжал ее в своих объятиях, заставляя остановиться. Мне определенно сносило крышу и я боялся последствий.
Почувствовав мое замешательство, «бабочка» чуть отклонила голову назад и прошептала, касаясь уха губами:
- Что-то не так?
«О, господи, женщина, ты же попкой чувствуешь, что не так, а еще спрашиваешь…»
- Всё так, подожди минутку, постой спокойно, дай мне мысли привести в порядок. Я сейчас не лучше тех двоих, которые к тебе приставали.
- Угу, - покорно соглашается она, - извини, просто музыка действительно классная, не смогла удержаться, - и от этого ее хотелось сжать еще сильнее. «Угу, ненарочно она, просто так получилось…»
Откуда это чувство, что она моя и мы знаем друг друга давно? Почему неожиданная близость с этой незнакомкой, кажется, мне правильной и естественной; и обнимать ее –правильно; и то, что она легко принимает меня – правильно; и то, что я не хочу ее отпускать – тоже правильно? Почему?
- Почему?
-Что почему?
- Почему ты этим занимаешься?
- Чем этим?
- Танцами за стеклом?
Брюнетка молчала. Что значило ее молчание, стыд или?..
«Она же шлюха!», - вспомнил я слова подвыпившего мудака:
- Сколько стоит ночь с тобой?
Это маленькое хрупкое создание с неожиданной силой и легкостью ослабило мои объятия. Резко развернулась лицом. Звонкая пощечина обожгла щеку огнем. Так сильно, что я вмиг протрезвел и пришел в себя. Последнее что увидел, это непонимание, обиду и блеск подступающих слез в ее красивых глазах. Она бросила легкую улыбку, ловко растолкала стоящих на пути людей, и через мгновение исчезла в толпе. Я же продолжал стоять и, как последний идиот, смотреть ей вслед. «Господи, да что это было? В чем я ошибся? Что за ненормальная?»
The end.
Этот рассказ немного вымучен, и потому буду рада любым комментариям.
Вдохновения и музы Вам, мои дорогие читатели!
С любовью, Хельга!