Нет, и все!

Я практически не знаю людей, которые умеют говорить "нет". А что такое "нет"? Это место, где я больше не готов двигать границы. Однако сосуществование с людьми (в лагере, в детском саду, на работе, в семье) подразумевает под собой непрерывные подвижки этой самой границы в неизвестных направлениях. Нас научили, что уступать - хорошо. Входить в чужое положение - хорошо. На любом языке, по-моему, есть аналог фразе "войди в моё положение".
"Тебе что, жалко?", "уступи, ты же мальчик/девочка", "уступи, ты же старше, умнее", "жадина - говядина".
Услышали знакомые голоса? Я - да.
Тем, кто достиг среднего возраста, проще уступать - пройден многолетний тренинг. Ну а где предел - то? Сколько раз нужно уступить? Сколько раз поделиться? Сколько раз дать в долг? Когда попросить деньги назад, чтобы никто не обиделся?
Мир, в котором люди не умеют отказывать, рождает паразитов и сумасшедших. Одни без конца просят, другие без конца дают. Одни всегда делятся, двигаются, пропускают вперед, дают в долг, прощают воровство и измены, дарят время. Другие сидят на чужом стуле, берут чужие вещи и еду, звонко колотя ложкой, требуя добавки. А ведь это одни и те же люди.
Если вспомнить, что в природе все гармонично взаимосвязано, то ясно, что гомеостаз однажды ставит вечно дающего перед необходимостью начинать брать назад: иначе умрешь. Что делать, если у тебя так много брали, а ты так много соглашался, что ничего не осталось? Грабить награбленное, конечно.
Паразитирующие и вечнодающие всё время меняются местами. Сегодня я отдал последнее, стесняясь сказать "нет". Завтра я уже беру чужое, потому что "это нормально". Нормой принято считать все, что угодно, если оно является "среднестатистическим". "Я выслушал твои сопли месяц назад, дал в долг, посидел с твоим ребенком, доделал твою работу. По-этому у меня появилось "моральное право" скинуть на тебя свою и просить равноценного обмена. Ах, я не предупредил? Ты - тоже". Мир без границ - мир психопатов.

«Нет», как пощечина - отрезвляет: появляется граница. Один решает: «хватит», и даже осмеливается сказать это вслух. «Нет», — говорит он, — «пятнадцатой печеньки (восемнадцатый раз в долг) не будет». Тот, кому это адресовано, думает: и правда, придется встать и пойти за печеньками самому (выйти, наконец, на работу). Один учится отказывать, другой учится что-то делать сам. И оба они теперь знают, что предел существует. И обоим от этого лучше.!