Авось

Эту историю можно было бы и не рассказывать.
Ничего особенного в ней нет.
Жизнь – есть жизнь! Полосатая, как матрас: то темная полоса, то – светлая, и всё, как всегда, зависит от денег.
У кого-то их больше, у кого-то их меньше, но тем, у кого денег мало, всегда хочется, чтобы их было много.
Но рассказ не об этом.
………………………………………..........................................................................................................

Даже в самом далёком посёлке из двух десятков домов в глухой тайге, где население на восемьдесят процентов состоит из мужчин среднего возраста, есть столовая.

И это правильно.
Мужики приезжают на сезон, что-то там ищут в земных недрах, честно вкалывают в тайге, кормят своим телом гнус и комаров, и им некогда думать о быте.

О кормежке, спецовке, зарплате и отдыхе думает за них прораб участка, Игорь Михайлович.

Это он заманил их сюда на срок вахты, оторвал от жён и детей, от городских квартир и уговорил остаться ещё на несколько месяцев до наступления самых суровых зимних морозов.

В столовой все берут одинаковую еду и рассаживаются за столами.

— 15 раз борщ, 15 раз отбивная с гарниром, 15 раз салат и столько же компотов!

Олечка-кассир привычно отрывает длинный чек и отдаёт его Игорю Михайловичу.

— Михалыч! А вы, что сегодня не обедаете? Всегда было шестнадцать.

Игорь Михайлович просматривает чек, достаёт кошелёк и рассчитывается за всех.

— Ну, как же, Оленька, обедаю. Конечно, обедаю! Ребята на меня взяли. Это у нас сегодня один боец чего-то захандрил, занемог и попросился у бригады полежать денёчек. Я хотел врача вызвать к нему, но он пообещал завтра встать в строй.

Столовая заполнилась азартным стуком ложек о дно опустошаемых тарелок.

Взлохмаченная женщина, в джинсах и хлопчатобумажной темно-синей куртке влетает в помещение и взглядом ищет прораба.

— Михалыч!.. Беда, - шёпотом докладывает женщина на ухо Игорю Михайловичу.
— Что случилось, Нина?
— На, читай!

Она протягивает прорабу вчетверо сложенный бланк телеграммы.

Игорь Михайлович разворачивает листок, читает текст.
Лицо его мрачнеет.

— Когда?
— Только получили, я сразу на велосипед и к вам!
— Понятно.
— Михалыч! Отдай ему сам. Отдашь?.. Я не смогу...
— Добро, Нина, иди, отдам сам. Да, по посёлку пока лишнего не тренди. Будем разбираться.

Нина-почтальон облегчённо вздыхает и бесшумно выходит из столовой.

Прораб достаёт сигарету, но, вспомнив, что он в столовой, отодвигает от себя тарелку, встаёт.

— Ребята! Не задерживайтесь! Поели и все ко мне, в прорабскую. Совещаться будем.

В прорабской, в торце длинного самодельного стола, единственный стул. На стуле сидит прораб.
Вдоль стен такие же самодельные, сбитые из досок – длинные лавки. В углу – тумбочка, рядом - сейф. На сейфе – рация.

Игорь Михайлович ожесточённо тушит сигарету в пепельнице, сделанной из латунной гильзы артиллерийского снаряда.

Собираются рабочие, рассаживаются на лавках, ждут.

— Все собрались? А Фёдор где?
— Сейчас придёт Фёдор. Сказали и ему про общий сбор. Что случилось, Михалыч?

Входит сонный Фёдор, удивлённо рассматривает собрание в вагончике.

— На один день отпросился и то поспать не дали!.. Что за хренотень, Михалыч?
— Падай на лавку и не бурчи. Сейчас всё узнаешь.

Игорь Михайлович раскладывает на столе телеграмму и долго-долго разглаживает лист ладонями. Не знает, как начинать неприятный разговор. Но говорить надо!..

— Мужики! Когда мы с вами подписывались на второй срок, я обещал вам, что всё будет по-честному. Так? Все заработанные нами деньги в общем котле. Вы ни в чём не нуждаетесь. Ваши семьи тоже не бедствуют. Я каждый месяц высылаю по вашим адресам необходимую сумму.

— Михалыч! Всё правильно! Разве кто-то претензии имеет?
— Все квитанции хранятся у меня под замком. Все наши денежные расчёты тоже там.

Игорь Михайлович показывает на сейф, тянет время, собирается с мыслями.

— Михалыч! Ну что ты, как кота за хвост пытаешь, не тяни резину - говори уже!

— Но в начале отсчёта нашей вахты мы договорились, что будем помогать любой семье из общего котла, как своей, в случае какого-либо ЧП? Был такой договор?

Бригада загудела, как встревоженное осиное гнездо, почувствовав скрываемую начальником беду.

— Михалыч! Ну, что ты на самом деле! Всю душу нам выворачиваешь. Про семьи наши вспомнил. Что случилось?

— Случилось, ребятки! Ох, как случилось! Трудно мне об этом говорить, но никуда не денешься... Горе-то в кармане не спрячешь.

В прорабской повисла густая тишина. Прораб находит взглядом Фёдора и, тяжело вздохнув, решается на фразу.

— Федя! Мне тяжело об этом говорить, но тебе ещё тяжелее будет осознать то, что я сейчас прочитаю. Пришла телеграмма на твоё имя. Читаю:

..............................................
Продолжение
...................................
Фото
.............................................................................

............................................