Портрет одной незнакомки. Дом Розы
От дома Розы до ближайшего города Кызылорда около 150 км, до ближайших «соседей» — 60 км, в шести часах езды по прямой - запускают в космос людей на ракетах.
Ее домик, почти что землянка, стоит возле трассы в степи.
Машины проезжают мимо не часто. Сама Роза говорит, мол, кто тут ездит, разве что, если срочное что-то случилось, похороны например, потом задумывается, но больше у нее не находится причин, чтобы ехать по этой трассе, вдоль которой на сотни километров нет никакой жизни, кроме пары-тройки таких же как она.Розе немного за сорок, она дирижер хорового пения. Говорит об этом смущаясь, если бы у нее была не такая смуглая кожа, то обязательно бы покраснела.
- Диплом-то у меня есть, я при Союзе еще училась, - говорит она и поправляет на голове цветастый платок. - Я думаю, что может можно было бы…. Туда куда-то… ну, на север. Там вроде бы лучше. Здесь на юге коррупция, все время коррупция все сильнее и сильнее, а ближе к России вроде не так. Все едут в Россию, наверное, в России лучше, потому что, если бы не было лучше, зачем бы все ехали?
Она говорит, что тут оказалась совсем неслучайно. Родилась где-то неподалеку в селе, где есть колодец, потом уехала учиться, только после развала СССР в Кызылорде работу стало найти все труднее и труднее. Так и вернулась к отцу.Роза готовит нам яичницу, бегает с кухни в зал. Приносит все время что-то.
- У меня, - говорит с акцентом, медленно вспоминая слова. - Домик маленький, но зал-то есть.
Домик, правда, маленький. На стенах цветастые ткани, поверх глины или чего-то такого, продавленное кресло, в красном и золотом, как любят в Казахстане.Усаживает нас за стол, а сама не садится. Столько у нее в день, таких заезжих как мы, тоже не говорит точно, просто «немного», но бывают. Гостей она не боится, хотя почти все время одна, отец, с которым она живет, на весь день уходит в степь пасти овец и коз. У них сто голов, но, по местным меркам это мало, Роза называет себя бедной, у хозяев домика через 60 км — три тыщи лошадей.
- Если человек сам к другим хорошо, то и ему что, и ему никто ничего не сделает, я так думаю, - говорит она.
И держит двери дома открытыми для всех, кто хочет пообедать или, может быть, даже переночевать. В степи укрыться от жары негде, даже сейчас, осенью тут за +30 днем.
Техники у нее никакой нет, телефон не ловит почти все семь часов пути по трассе, интернета здесь тоже нет. Свет от генератора (Роза рассказывает про него и делает рукой такой жест, как будто крутит ручку), его включают только вечером, вода привозная.
- Я читаю много, - говорит Роза, минут через пять перестав уже так нас бояться. - У меня вот такая стопка газет-мазет.
Показывает руками, смеется и тут же снова смущается: у нее нет нескольких передних зубов, прикрывает рот рукой.- А в город мы ездим не часто, когда продукты кончаются, - рассказывает Роза. - Машины у нас нет, тут автобус ходит из Астаны раз в день. Туда и обратно. Вы поедете, как раз встретите.Провожает нас до двери.Говорит, если еще будете мимо проезжать, заезжайте.- Конечно, - говорю я.
Хотя никто из нас в это не верит.