Мистицизм русской философии, или парадокс русской эмиграции.
Наука до сих пор не может объяснить, что такое "детское восприятие мира", а уж по каким законам развивается она сама...и подавно...
Мы очень часто говорим и пишем, о том, что у нас произошел всплеск эмиграции (великий исход) нашей интеллигенции и в науке, и в искусстве за границу, особенно – в последние десятилетия. Конечно нам жаль, что эти люди покинули нашу страну. Но мы редко вспоминаем, что этот великий исход по существу уже далеко не первый, а – третий.
Первая же волна эмиграции произошла сразу же после первой русской революции. Может быть, она была не такой значительной. Вторая – после Октябрьской революции, когда в один момент два миллиона человек оказались за рубежом. Причем, среди эмигрировавших оказались лучшие представители нашей интеллигенции. И была уже последняя, третья волна так называемой интеллектуальной эмиграции, произошедшая за последние десятилетия, уже в наше время, буквально на наших глазах.
И мы об этом должны сегодня задуматься и вспомнить людей, которые покинули нашу страну после Октябрьской революции. Зачем? Для того, чтобы понять масштабы этого явления. И чтобы осознать, какое влияние оказала и оказывает русская интеллигенция в эмиграции на мировую культуру, мировое искусство и мировую науку.
Например, в России во время Первой мировой войны Романом Якобсоном - одним из создателей двух самых новаторских интеллектуальных групп - было основано знаменитое общество по изучению поэтического языка – ОПОЯЗ. Туда входили такие люди, как знаменитый писатель - во всем мире знаменитый!!! - Виктор Шкловский, а также писатель Тынянов, писатель и ученый Эйхенбаум, исследователь Пушкина Томашевский и другие. И Якобсон создал вместе со Шкловским это общество с совершенно новым взглядом на поэтический язык, а именно - как на особую форму организации языка. И они же, эта группа людей (это было, читатель, петербуржское общество, естественно). Но они же, святые люди, и в убогой Москве создали параллельный Московский лингвистический кружок!
Создатели ОПОЯЗ...Виктор Шкловский и Роман Якобсон.
Что дальше? Вскоре после революции Якобсон уезжает в Чехословакию и там создает Пражский лингвистический кружок. (Ничего себе!!!)
...Якобсон очень загадочная личность. Он потом написал статью о слове "кружок", и показал, что движение этих мыслей из России через Чехословакию и вообще через Центральную Европу дальше по миру и в Америку сравнено даже с термином "кружок".
...А один из самых видных ученых того времени князь Николай Сергеевич Трубецкой, знаменитый лингвист, может быть, самый крупный лингвист этого века, создатель Сравнительной грамматики кавказских языков...
Н.С.Трубецкой
Представьте, перед эмиграцией он свои труды положил на хранение в библиотеку Ростовского университета. И они долго сохранялись, потом невероятным образом исчезли (???). Но у него была очень хорошая память, он все это восстановил и опубликовал на Западе. И теперь развивается целая наука – исследование там (на Западе, ребята, на Западе) почти сотни кавказских языков (!!!). А открыл всю эту прекрасную историю, как их вместе исследовать, именно князь Трубецкой, уже работая в Вене. Это один из примеров того, как парадоксально развивалась наука 20-го века.
Роману Якобсону пришлось несладко. Из Чехословакии ему необходимо было бежать сперва к Нильсу Бору в Данию (у них сохранились потом дружеские отношения, в том числе потому что Бор очень интересовался лингвистикой как формой коммуникации. И даже приезжал потом в MIT (Massachusetts Institute of Technology), и у этой парочки гениев (!?!) был совместный семинар с Якобсоном о коммуникации).
То есть это было время, когда неважно было не только из какой Вы страны, но, честно говоря, неважно, какой Вы наукой занимаетесь.
Науки не только не знают национальных границ, но науки в 20-м веке начали сильно сливаться друг с другом. И взаимно обогащать друг друга.
И это началось в большой степени именно в России.
И вот, та область лингвистики, которая у нас оказалась очень замечательным образом развитой, она как раз с помощью Романа Якобсона и ряда других ученых как бы вместе с ними эмигрировала и раздвинула свои национальные горизонты.
Якобсон оказал довольно большое влияние и на учеников Фрейда, на ту ветвь психоанализа учеников Фрейда, которая была во Франции. Знаменитый Жак Лакан, парижский вождь школы психоанализа, пользовался лингвистической терминологией в духе общей теории знаков, которую развивал Якобсон вместе с другими учеными, в частности, Латродомом из России. И это то, что мы называем СЕМИОТИКОЙ!
Общая наука о знаках (СЕМИОТИКА), она оказалась очень полезной для изучения знаков бессознательного.
Ученные считают, что это очень важно .
Ведь 21-й век – век изучения мозга, нейронаук и сознания.
Так же как биология шагнула и генетика, благодаря основам физики и химии, на которых она базировалась. Так ученые надеются, что науки о сознании, о бессознательном будут основаны на данных естественных наук и связаны с генетикой и с другими естественными науками.
Вот какими связями – иногда прямыми, иногда случайными, иногда под влиянием таких событий как вторая мировая война, – происходило такое перемещение умов.
В конце концов, атомная бомба была сделана умом эмигрантов из Европы, которые, с одной стороны, понимали, что такое фашизм, а с другой стороны, они владели ядерной физикой гораздо лучше, чем многие другие ученые в той же Америке.
Бесконечность. Автор - наш великолепный фотохудожник ВИКТОР СОСУНОВ. Живет в Челябе; там, куда шарахнул метеорит.
Многие американские лауреаты Нобелевских премий окончили одну гимназию в Будапеште, как известно. Роль Восточной и Центральной Европы очень большая в этом синтезе, который был достигнут отчасти благодаря русской эмиграции, а отчасти благодаря дружбе и научной совместной работе многих представителей науки Центральной и Восточной Европы с русскими, которые уехали из России. В это время, безусловно, не было той национальной замкнутости и ограниченности, которая, увы, возникает в более позднее время как некоторая отрыжка совсем далекого прошлого. Это печальный факт, но почему-то все катастрофы самого последнего времени привели, скорее, к обострению тех противоречий и границ, которые почти исчезли в то время. Гитлеру удалось уничтожить просто физически многих выдающихся людей в Европе. Еще хуже то, что какие-то бациллы национальной ненависти остались после конца мировой войны.
Кстати, русский ученый, Нобелевский лауреат, ученик и сотрудник Кавендишской лаборатории Эрнеста Резерфорда в Кембридже (до возвращения в Россию в 1934 году) Петр Леонидович Капица говорил, что сила немецкой науки до Гитлера была основана на изобретательности, воображении и живости ума евреев, а ещё – на деловых качествах немцев. И они не могли существовать независимо друг от друга. Это касается и других областей культуры. Возьмем вот ту же Прагу. Ведь в это время расцветала очень интересная, оригинальная чешская литература и поэзия, и работали Франц Кафка, Густав Майринк и другие немецкие писатели, которые жили в Праге, зная чешский язык. "Голем" Густава Майринка был любимой книгой нашего обериута Даниила Хармса. Это книга о старой Праге, где соединяются еврейские легенды с чешским национальным колоритом, но написано все по-немецки. Это было возможно только в Праге, и именно в это время.
Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге в 2011 году выпустило книгу историков математики Лорена Грэхэма и Жан-Мишеля Кантора "Имена бесконечности: правдивая история о религиозном мистицизме и математическом творчестве".
Авторы считают, что русская философская математическая школа, в которой состояли Николай Лузин, Алексей Лосев, Павел Флоренский и Дмитрий Егоров, ушла бы далеко вперед. Но многие ученые были арестованы и погибли в тюрьме. Лишь Алексей Лосев прожил долгую жизнь. Тем не менее эта математическая школа создала нечто совершенно новое в области теоретического осмысления теории множеств. Учение основывалось на прозрениях эмиславия. И идея, так сказать, догмата Троицы, и проблемы единицы и нуля в математике, которая лежит в основе теории множеств, находила такую интерпретацию чисто религиозных образов.Это чисто русское явление было.
И очень важно, конечно, оценить русскую философию и религиозную философию, ту линию, которая идет от Владимира Соловьева.
Владимир Соловьев.
Это в основном люди, которых выслали в 1922 году из России на "философском корабле", такие как Сергей Николаевич Булгаков, Николай Александрович Бердяев, Лев Исаакович Шестов. Они оказали огромное влияние на западную философию.
Сергей Булгаков.
Николай Бердяев.
Лев Шестов.
И, кстати, журнал "Scientific American" был основан, вернее восстановлен в 1948 году, когда было ясно, что нужно писать о науке новым способом, американским журналистом Жирардом Пилом. Он окончил Гарвардский университет в 1939 году, в канун войны, и первым профессором социологии в этом университете был именно Питирим Сорокин, оказавший колоссальное влияние на этого Пила. Сорокин был носителем идей социализма, и идей вообще русской философской общественной мысли.
Классик социологии...Питирим Сорокин.
Питирима Сорокина считают основателем современной социологии. Он был ближайшим другом Николая Кондратьева, который сейчас очень популярен во всем мире, поскольку предсказал систему кризисов. Сорокин приглашал своего друга Кондратьева в 1924 году, когда тот приехал в Америку, остаться там навсегда. И есть такая фотография – два молодых человека стоят в независимых позах, рядом с женами. Блестящие ученые!!! Вся жизнь впереди.
Но...судьба распорядится иначе. Николаю Кондратьеву предстоит длительное тюремное заключение, пытки. Его ненавидел Сталин, его преследовали, и он потом был расстрелян в так называемой Коммунарке, это место расстрелов под Москвой.
Николай Кондратьев
Но он успел очень много сделать.Он создал эту удивительную теорию кризисов. Он создал институт, который все это рассчитал. И более того, он осуществил так называемую "пятилетку Кондратьева", то есть пятилетний план восстановления деревни.
Потом деревню разрушил Сталин. Но он разрушил уже восстановленную деревню, о чем недостаточно говорят.
Конечно, ужасна судьба тех, кто не уехал, и кто так поплатился за неэмиграцию. Но мы должны взвешивать то и другое вместе, и понимать влияние этих людей на развитие науки. Это, конечно, очень важно вообще для истории русской культуры.
Общеизвестно, что это касается русской музыки и русского авангарда. Безусловно, без Кандинского не было бы европейского абстрактного искусства. Без Стравинского не было бы многого в музыке, особенно в современной музыке. Это касается, как ни странно, почти всех существенных явлений европейской культуры.
И это поразительно, невероятно и парадоксально!!!
(По материалам беседы Сергея Капицы и Вячеслава Иванова 2011 года, которая не потеряла актуальности и сегодня.)