1/ Введение

На балконе с видом на индийский океан наступает дневная сиеста. Морской бриз со стороны океана перебирает листья деревьев. Каждый день ветер занят тем, что шумно считает листья деревьев и катает купола кайт-серферов в лагуне. Маврикий живет своей обычной жизнью. Еще на рассвете Коко показалось, будто с балкона тянет горелым электричеством, но он списал это на поломку у соседей. А сейчас задумался и даже немного начало сводить желудок.
Раздался телефонный звонок и он ответил:
– Алло? – кто-то на другом конце видимо спросил: как дела? – Ты когда-нибудь видел, что на резком повороте налево в сторону Тамарина, из лагуны можно проехать прямо?
Трубка ответила и он резко продолжил:
– Прекрати, я на полном серьезе. Я сейчас здесь, проезжаю с черепашьей скоростью. И тут нет никаких зарослей сахарного тростника, а можно проехать прямо за шлагбаум. Да, тут есть теперь и шлагбаум, который сторожит бродяга какой-то. Подожди… Это же наш извозчик…
Коко замолчал, брови полезли на лоб и если сначала он хотел остановиться, то сейчас вжал педаль в пол и ускорился.
– Я сам тебе перезвоню. Нет, не могу.
Он положил телефон в отсек между сидениями так, что трубка провалилась под водительское сидение, но он этого даже не заметил.
Дома первым делом он выскочил на балкон и замер, будто в привычной для него позе: ссутулившись в грудной клетке и вытянув шею. От обычной расслабленности, эту позу отличало то, что он вцепился обеими руками в перила и, неотрывно, несколько притаившись, с прищуром изучал дерево. Ветка искрила, как будто в сердцевине у нее произошло короткое замыкание электрическим коротким замыканием. Он всматривался в структуру дерева, а его брови-вразлет шевелились и выдавали движение мысли. Коко медленно вошел в квартиру.
У него выгоревшие на солнце каштановые волосы и сине-серые глаза. Когда он так фокусируется, то кажется, что он смотрит прямо под кожу, в место, где душа вяжет лоскутное одеяло теплых воспоминаний. Можно сказать, что он худощав, но женщины ему прощают худобу и сутулость за поцелуи пухлыми детскими губами, прикосновения к загорелым острым скулам и открытую добрую улыбку.
На самом деле Коко сейчас мысленно прокручивал последние дни и пытался обратным счетом понять, когда он пропустил момент начала. И неужели он жил все это время в иллюзии игры и ни разу до этого не заметил? Его это не столько пугало, сколько злило. Получается, он уже дни, даже целые недели не контролирует свою жизнь. Совсем.