Белградские окна, или Дом с грудями
Кот любит нахально таращиться в чужие окна.И меня приучил незаметно так. Я наблюдала, наблюдала, как он таращится — и поняла, почему.
Дом в дом.
Две пятиэтажки смотрят друг в друга.
Но пятиэтажки они лишь по документам.
А на деле пристроено еще по паре этажей.
Старичок-затейник из угловой квартирки в доме напротив взял в один прекрасный день и разобрал крышу нафиг. А потом собрал все взад: пилил, жужжал дрелью, гремел черепицей… И образовался у него еще один этаж с галереей и четырьмя балконами. Занимательный такой скворечник.
Между домами садик: клен, бузина, липа, елки, грецкий орех, черешня, яблоня… Даже березки имеются в наличии. А как же! И гигантский розовый куст — гордость и зависть любого садовода. Цветочные грядки «первоэтажников» — у них прямой доступ в сад, и они там копошатся по весне. В сапогах и резиновых перчатках. С луковицами тюльпанов и усами невиданных растений. В общем, красотища!
Я тоже «цветочник». Каждый день я вожусь в жардиньере — это такая каменная клумба, встроенная в конструкцию балкона.
Мои практичные соседи хранят в своих жардиньерах всякое барахло: ведра, кисточки в засохшей краске, пластиковые бутылки и окурки. А я люблю цветы. Весной я покупаю семена и высаживаю по маленьким горшочкам. Делаю красивые меточки из винных пробок с названием цветка.
Жду два дня: активно ковыряюсь в них палочкой — растут-не растут.
Если не растут — перепахиваю все нафиг и сажаю новые.
Подросшие цветочки закапываю в клумбу и высыпаю землю из горшков...
Оказывается, там, в недрах горшка, благополучно растет (но пока не цветет) все ранее засеянное и перепаханное! И ближе к лету начинается буйство листьев и цветов: внезапно всходит все, о чем мечталось в феврале...
Над мелкими зелеными «задохликами» я суечусь и хлопаю крыльями. Мне очень хочется, чтобы они выжили. Я их удобряю, пересаживаю, прищипываю, уговариваю не оставлять этот прекрасный мир. И так каждый день.
Соседи, молодая пара из дома напротив, редко выходят на свою террасу. Но в эти редкие разы они всегда натыкаются на меня. Они сидят, молча курят, пьют кофе и смотрят на меня с сочувствием: надо же, такая молодая, а уже старушка… Рассада, грабельки, гумус…
На закате я люблю сидеть на балконе, дышать вечерней свежестью и пить кофе.
Для ночной бодрости. Дядька из дома напротив тоже любит закат. И с наступлением темноты начинает пиликать на скрипке. А иногда на баяне — смотря какое настроение. Но я слышу, что ему всегда немножечко грустно и тревожно. Сад накрывает облако ностальгии и тоски по несбывшемуся… И мне кажется, что где-то в густых зарослях ели по сонной морде летучей мыши катится слезинка…
Еще в доме напротив живет девушка. Она всегда любознательная и очень голая. Когда в саду какой-то шум — она высовывает в окно любопытную голову и свешивает белые груди. И смотрит, смотрит. И наш дом напротив, особенно мужская его часть, тоже смотрит, смотрит…
Под грудями живет парень. Он любит лежать на диване и болеть за какую-нибудь спорткоманду. Ну я так думаю. Потому что у него часто бывает много друзей с пивом и сарделями. И они синхронно всплескивают руками и хватаются за головы. Парень, видимо, и сам играет в команде — иногда я вижу его все в той же диванной позе, но с какой-нибудь забинтованной частью тела.
Над грудями тоже парень живет. Сытый смуглый брюнет. А вся квартира у него белая. Стены, мебель, шторы. И сам он тоже любит в белых труселях выйти на балкон и врубить турецкую музыку: дескать мол вот я какой! Но однажды, под Новый год, в праздничной истерии, он напулял на свою террасу 12 елок. Так и стоят высоким пожухлым забором. Хотя уже май. Больше я его не вижу.
Что объединяет нас?
Все жители дома напротив любят трясти скатерти, простыни и ковры в окно.
И наш дом тоже любит трясти.
Я не люблю. Нет такой привычки.
И я выспрашивала у соседей — почему тут все трясут в окно… Не знаем, говорят. Трясем, и все. Все трясут — и мы трясем. А я, говорю, знаю. У меня ведь тоже есть ковер. Я вчера попробовала — мне понравилось. Что-то в этом есть, однако.