Понаехали
Даже для Москвы тот день был суматошным и нервным.
На плотный график дел наложилась мелкая сеть помех, опозданий и технических сбоев. Смартфон тормозил и отключался, отказываясь грузить карты, компьютер сдох сразу после долгого и нудного заполнения договора, так и не отправив в печать. Люди тормозили и медлили, всем надо было вот именно сейчас о чем-то поболтать, посмеяться... А время шло.
Отчасти я, конечно, сама-дура-виновата: юго-западные районы, как будто состоящие из одних только рынков и перекрестков, всегда вызывали у меня обострение топографического кретинизма, а если во всей это путанице надо еще и найти автобусную остановку и определить нужное направление... В общем, минут 30-40 я потеряла без посторонней помощи, но вкупе со всем остальным эта задержка выбила меня из колеи и я решила вызвать такси по-быстрому. Еще не хватало выискивать нужный дом в дебрях незнакомого спального района.
Через пять минут приезжает такси. За рулем - аксакал по имени Мохаммед (это всё, что я запомнила, отчество уже не осилила), старичок яркой среднеазиатской внешности: смуглый, седобородый. Готовый типаж для "Белого солнца пустыни": только чалмы, пиалы и полосатого халата не хватает. "Давно сидим..."
Называю адрес. Едем.
– А вы откуда? - спрашивает.
Называю район.
– О, и я там живу! А кем работаете?
– Преподавателем.
Дедушка Мохаммед одобрительно кивнул и внезапно молвил:
– Много сотен лет назад в Кабуле родился мальчик. Звали его Алишер Навои. И он с детства писал прекрасные стихи. Такие прекрасные стихи писал он! Его учитель - тоже человек образованный и тоже прекрасный поэт - сказал однажды, что даже если мог он обменять все свои стихи на несколько строк Навои, то и тогда остался бы в выигрыше! А когда Алишер Навои вырос и стал визирем, однажды к нему пришла толпа просителей, он указал на одного юношу в толпе и велел пропустить его, - Мохаммед делает исполненную значения паузу, - Он сказал: "Это внук моего старого учителя!" Вот с каким трепетом относился он к учителям.
Великий человек был Алишер Навои! Представьте себе, как он сказал... - Мохаммед что-то произносит по-узбекски и тут же милосердно переводит, - "Человек, который не живет бедами своей страны - не человек вовсе!" Вот какое было отношение! "Не человек!"
"Ого!" - подумала я. А вслух произнесла:
– Гм. Вы простите, что я о своем, но мы не могли бы ехать немножко быстрее? А то я чего-то сегодня опаздываю везде.
– На всё есть божий промысел, - говорит дедушка, - Вот мы тут немного заплутали, так, может, вас судьба от чего-то уберегла! У всего есть смысл, я считаю. Просто надо его заметить и понять.
И вот я ехала, слушала эти древние истории про поэта и визиря Алишера Навои, его стихи и отношение к миру, и как-то меня отпустило... Ну, в самом-то деле: вся эта наша суета - такие мелочи по сравнению с историей, в которой поди-ка еще останься. Не о том беспокоимся. Не тем живем.
Несмотря на размеренность восточной философии, довез меня Мохаммед вовремя, однако на месте снова начались какие-то задержки и тормоза (прав был дедушка: видимо, таков уж был небесный промысел на сегодня - терпению меня научить), и пытаясь успеть в следующий пункт назначения, я снова вызываю таксиста.
Приехал наш, славянский. Бесед не заводил, слушал занимательный диспут на радио об избранности нашего народа.
Впереди на шоссе замешкался водитель автобуса и перекрыл нам дорогу "гормошкой".
– Ну здрасьте! - всплеснула руками я, - Только этого не хватало!
– Так набирают кого попало! - презрительно процедил мой водитель. - Там небось узкоглазый за рулем. Понаехали.