Краткая топология крепких алкогольных напитков
Вот взять, к примеру, ром. Ром – это самый обманчивый напиток. Это фальшивая мечта о рае. О солнце, море, карибских островах, полуголых красотках. Об океанских просторах и свободе. Де факто же ром – это постоянно перекошенное от гадкого вкуса лицо, 15 человек на сундук мертвеца и одноглазый попугай на плече одноногого пирата-алкоголика. Это жесткое похмелье сумрачным утром посреди вечной зимы. Это смотрящий на тебя из зеркала утром мертвец, самый страшный из всех 15-ти. Ром в наших широтах - это сплошной обман и разочарование.
Текила - это циничный обман американских маркетологов. Лизни, выпей, кусни. Текила обещает буйные ночи, бум-ца-ца по модным кабакам и веселье до утра. Горячие женщины с пониженной социальной ответственностью. А на деле все это превращается в неприличного размера счет, сонливое недоумение «какого хрена я тут делаю» и вялое отбивание от навязываемой тебе продажной любви. Причем по просто неприличным расценкам. Это запрос на томных мексиканских красавиц и получение потных усатых мексиканских мучачос. Текила в наших широтах - это сплошной обман и разочарование.
Джин – напиток лично для меня вообще загадочный. Единственное, что он обещает, это мерзкий вкус. И слово свое крепко держит. Соотношение цена/вкус вызывают лишь обоснованные сомнения в душевном здоровье людей, которые его покупают. Джин - это самый короткий и прямой путь к забытью и похмелью, напрочь минуя застолье и веселье. Джин придумали англичане, чтобы заглушать ещё более мерзкий вкус блюд своей национальной кухни.
Водка обещает приключения. Это прямой впрыск энергии. Выпив водки, сразу же хочется куда-то бежать и что-то активно делать. Ухаживать за женщинами, плясать, драться, а также весело развлекаться остальными доступными способами. Потом резкая смена концепции, и сразу же петь грустные песни, тяжело подперев кулаком голову. Потом усугубив, снова бежать, радостно орать, играть в футбол и преферанс, драться. Потом снова песни. И так до самой отключки мозга. Некоторые считают, что вот тут, в самом факте отключки, и скрывается главная опасность. Это не так. Самое опасное – когда мозг включается обратно. С отключенным мозгом на встроенном автопилоте можно еще долго и успешно веселиться, а затем безошибочно найти путь домой. Я знавал людей, который из Сибири добирались до города Киева самолетами Аэрофлота. Там Женя Лукашин отдыхает. Резко же включившийся мозг перебивает работу автопилота. Ты смотришь по сторонам на абсолютно одинаковые дома в зимней темноте, на пустые улицы совсем без прохожих, на раскинувшееся на тобой звездное небо. Выдыхаешь пар в 30-градусный мороз. И понятия не имеешь, где ты, куда шел, зачем ты тут. Ты пугающе отчетливо понимаешь, что именно чувствовал тот ямщик в той степи.
Бехеровка – это такое обманчивое спокойствие. Ты пьешь, пьешь, пьешь, пьешь. С каждой рюмкой становясь все сильнее, умнее и красивее, при этом загадочным образом оставаясь совершено трезвым. А потом «хлоп» и ты не то что ходить, а даже сидеть уже толком не можешь. Да и лежать уже тяжеловато.
Коньяк – это лотерея. На протяжении всех 90-ых и доброй части двухтысячных ты никогда не знал, получишь ли ты в стеклянной емкости просто смешанную с чаем водку или средство для снятия лака с ногтей, разбавленное для вкуса политурой. Дагестанский коньяк разливался энтузиастами в самом Дагестане, Осетии, всех окрестных регионах и половине гаражей ближнего Подмосковья. Армянский коньяк – в самом Дагестане, Осетии и на Люберецких полях аэрации. Французский – в самом Дагестане, Осетии и химлабораториях многочисленных НИИ. Поэтому я всегда больше предпочитал именно французский. Хороший «Наполеон» бодрил не хуже китайской водки. Пять звездочек после первой же рюмки превращались в десять. Плюс напиток вносил в жизнь здоровое оживление, сравнимое с русской рулеткой. Ничего не обещая, но надежно гарантируя цирроз печени еще задолго до сорока лет, либо досрочное попадание в печальную статистику Минздрава. Сейчас ситуация, может быть, несколько поменялась, но, например, коньяк «Московский» по вкусу - тот же дагестанский «Наполеон» начал 90-ых.
Разные локальные напитки типа чачи, узо и прочей граппы я даже не рассматриваю. Кратко их рецепт можно описать как «самая крепкая брага с наиболее мерзким из всех возможных вкусом». Я уверен, что придумали их все исключительно для привлечения туристов. Чтобы подчеркнуть общую нетронутость цивилизацией данной дикой местности и ее обитателей. Близость к природе, матери нашей. Потому что цивилизованный человек такую гадость пить ни за что не станет.
Виски же сочетает в себе некие намеки на мечту. О суровых мужчинах в шляпах и с сигаретами в зубах. Но без переборов и осуществимую. Он дает энергию почти сопоставимую с водочной, при этом сохраняя долю бехеровских ясности и спокойствия. Он обещает силу, смелость, ум, красоту и гениальность в танце. И все это честно предоставляет. Пусть кроме вас это никому и незаметно.