И это все о ней,)
Сначала мы нарекли ее Котенком Катей. Потом имя разделили: Саша продолжает называть Котенком, я – Катькой. А для Даши она «Китти, милая Китти». Уже это свидетельствует о том, что кошка наша - существо удивительное (хотя разве бывают обычные кошки?).
В отличие от Мурки и Мявки Катька не любит фотографироваться. Корчит страшную гримасу или поворачивается к объективу хвостом. Наверное, потому, что не придает значения внешнему виду. Ну серенькая, ну глазки очами не назовешь – и ладно. Но это не значит, что цены себе не знает. Ценит она и свой внутренний мир и шкурку: обожает ее вылизывать, помогая языку зубами, когтями и лапами. А после начинается чих. Тоже упоенный, от души. 20 чихов – я считала.
И еще Катька умеет телепортироваться. Исчезает и находится в самых неожиданных местах: на липе за окном, на подоконнике в соседнем подъезде, на пороге магазина через дорогу. При этом улицы Китти боится как огня. И в целом боязливая и осторожная. К корму прикасается только после того, как его испробовали Мурка или Мявка. На балкон тоже только после них выходит. Или тут дело в уважении и соблюдении субординации? Кто их, кошек, поймет…
Мурка привязана к Даше, ходит за ней, как верный пес. С Мявкой в этом смысле сложнее, она то к сковородке на кухне привяжется – спит в ней, то шаткую полочку над чайником облюбует, то засунется в щель между шкафами. Катька же кошка четкая, тянется к теплому, мягкому и желательно ласкающему, то есть, в идеале, к маминому животу. Сойдет и моя спина в махровом халате. Как способ попутешествовать по квартире. При этом я должна почесывать Катькин лоб и не делать резких движений. Иначе ее «мурр-мурр» прекращается, «милая Китти» отталкивается от спины пятками, сигает вниз и начинает нарезать круги по квартире, проще – беситься. Минут 15 – я засекала.
И самое главное. Вот лежит Катька у меня на коленях свершувшись пельмешкой, шебуршу ее мягкую шерстку, слушаю мурлыканье – и так хорошо становится, уютно, никакие кошки на душе не скребут. Неправильная поговорка. Кошки душу ублажают, смягчают, утешают. Кто бы спорил.
Все, Катя, выполнила я твое приказание, рассказала миру о тебе – чудесной, неповторимой, скромной и великой. Ты довольна? Не будешь больше осквернять мой тапок?
