Дом, не перестающий удивлять. Про дома и людей.

Я строю деревянные дома. И никакие иные. Таков выбор одного из моих предпринимательских увлечений. Причин такому выбору много. И когда нибудь я ещё о них порасскажу.

А здесь хочу остановиться на одной. И для меня решающей.

Всё моё детство, с 1,5 месяцев отроду, отец возил меня каждое лето на малую родину. Чуть чуть об этом месте я писал в https://golos.io/ru--chitayushchiijbloger/@sterh/kak-ya-nauchilsya-i-pochemu-ne-umeyu-chitat-dlya-estafeta-ot-baltiyka-chitayushii-bloger . Там стоит наш вотчий Дом, родовое гнездо, построенный ещё до войны в родовой деревне Шабалино (бабушкина фамилия), и перевезён после укрупнения сёл в рабочий посёлок им. М.И.Калинина. Представьте себе, только что обжитый, сверхнадёжно, на нагелях срубленный дом надо было раскатать на брёвна, пронумеровать каждый элемент, на телегах перевезти за десяток километров, собрать заново, и снова обживать. Это как ребёнка выносить, родить, и не успев вырастить "родить обратно", чтобы снова воспроизвести на свет.

Не успели снова зажить, как обрушилась война, и дед мой, с братом бабушки моей (а жили двумя семьями в одном пятистенке), ушли на фронт. А дом, оставшись без хозяйского пригляда, как и любой деревянный дом, страдал 4 года.

  Дед не вернулся домой, и брат бабушки моей, а мне «дядя Саша», вырастил всю семью, и достроил дом, как они с зятем решили. Обшил точёной доской «под кирпич». И выкрасить намеревался под него же, с шовчиками, да как то не задалось, то ли за заботами откладывалось, то ли дом не захотел. Так и стал серым, заветренным, как всякий не крашенный деревянный дом. 

Дядя Саша был большим умельцем, и в дому чего только не улучшал. На чердак сделал подъёмную, на грузах противовесах лестницу, развёл отопление, поставил печки зимовки в комнатах. А русскую печь подновлял много, привнося в неё всякие новации. Выштукатурил и выкрасил изнутри стены, и стало внутри дома каменно, а снаружи деревянно. 

Неумолимые годы забрали в горние дали моих родных, дядю Сашу, тётю Маню, и бабушку Нюру. Дети их разъехались по большим городам, и дом осиротел. Первыми по летам перестали ездить в него сын дядиСаши, и старший брат отца. Отец же держался до последнего, ездил, гостил, холил дом в те две-три недели отпуска. И стали собираться в эти короткие отпуска в доме друзья моих родителей. Большими компаниями. Весело и бережно. Только недолго, т.к. и отца забрала смерть. 

Запустел вновь дом, загрустнел. Хотел я в него, да всё не складывалось, лишь однажды зимой, на денёк заскочил в посёлок, переночевал у соседей. Сходил в холодный нетопленный дом, сидел в нём час, вспоминал, и казалось мне, что тепло в доме, а за окном трещал январский мороз под тридцать. Тих был дом, слушал меня, не верил что ли, что гость.  

Ещё два года прошло, и позвонил мне весной друг отца, и попросил пустить в дом, на отпуск. Как я был рад такой оказии! Через год и сам присоединился. Удивлён был несказанно, так как дом остался всё тем же, что и  в моём счастливом детстве. Живым и добрым, целым и невредимым. Дядя Валера, тот самый и самый близкий друг отца сделал дому приятное, соорудил туалет, душ, осовременил. Вокруг то всё опало. Заборы, банька, хлев, дровенники, сеновал, сортир. Даже памятные мне с малых лет рябины у фасада куда то исчезли. А Дом лишь почернел, да кое где в кирпичных псевдоскладках с северной стороны пророс мхом. 

Уже десять лет минуло, как каждое лето друзья отца на месяц другой, да я через раз на несколько дней, приезжаем ДОМОЙ. Дом ждёт этого. ЖДЁТ! 24 года без хозяина. 24-е! Один. 

На всей улице из 23 домов осталось 5-ть. У них хозяева, а выглядят так, будто умирают. А Дом стоит крепким боровиком. Ждёт и верит. Что нужен.   

Вот и пусть скажет мне кто-нибудь, что у домов нет души. По крайней мере у деревянных. У моего Дома точно есть. Большая. 

Много я построил домов. Некоторые своими руками, из радости строить из дерева, из предвкушения человеческого счастья жить в живом. Только по разному строящиеся дома вели себя. То легко собирались, то мучительно. И я утверждаю, что не от нас, строителей этот процесс рождения в муках или без зависел. А от хозяев. Если хозяин грезил домом, любил его ещё до рождения, мечтал и радовался росту, то и нарождающийся отвечал взаимностью. Если же хозяевам было всё равно, или характер имели сварливый, то и стройка мёрла, корёжилась. 

Можете мне не верить. А не поверите, так не стройте деревянный дом. Он вас не поймёт, не примет, не взлюбит.  

Как бы мне хотелось, чтоб Дом переехал ко мне. Чтобы мы могли быть вместе. Увы, второй раз ему не пережить. Возраст. 

Теперь Вы знаете, почему я хочу строить Летающие Дома.