Решительность равна раскрепощению (лёгкое фэнтези)
Мне приснилось, что моя правая рука стала веткой дерева, зелёной и цветущей, похожей на ольховую…
Когда я проснулся, из-под одеяла выглядывали веточки ольхи, и я уже знал, что это не ветка, а моя правая рука, волею дьявольской фантазии ставшая хрупкой ветвью!
Вылезать из-под одеяла пропала всякая охота, не хватало ещё свою покалеченность предъявить окружающему миру! Да и близким людям, пожалуй, тоже не стоит это показывать, всевозможных объяснений потом не оберёшься…
Я пошевелил под одеялом чёртовой рукой, и нежная веточка над одеялом с готовностью откликнулась на робкое движение… «Конечно, это не мерзкое насекомое, в которое превратился Грегор Замза, но тоже почему-то весьма неприятно, – словно вляпался во что-то неотвратимое и бесповоротное».
Типичные мысли неудачника-тюхи, пытающегося свои неприятности вытеснить мыслями о гораздо больших неприятностях другого неудачника! Почему мы в непривычных для себя обстоятельствах становимся такими дурачками?
Мне нужно сейчас думать не о каком-то чуждом насекомом, а о своей конкретной проблеме! Причём, думать как можно скорее, пока я весь не превратился в дерево! При мало-мальском анализе всех последних странностей, происходивших со мной в минувшие дни, можно было бы и догадаться, что сегодняшнее происшествие вовсе не случайно, а именно к этому всё с намёками и шло…
Сначала меня преследовали необъяснимые запахи, особенно едкий запах дегтярного мыла, а потом стало казаться, что за шиворот забралось несколько майских жуков, активно царапающих моё чувствительное межлопаточное пространство (в середине-то ноября!) Наконец, в глазах стали мелькать ольховые серёжки, вызывая настойчивое желание вытащить их оттуда своими заскорузлыми пальцами…
И вот, пожалуйста: я стал превращаться в дерево, прямо с янтарного утреца! Красота, да и только!
Говорят, подобное бывает, если употребляешь наркотики… Но я не употребляю наркотики! Да и что за удовольствие, – получить себе же за шиворот майских жуков? Даже я пожалел бы «драгоценное» зелье на этакую чушь…
Внезапно меня окутал бесподобный запах ольховых веточек, и я стал жадно вдыхать его, словно почувствовал дивный аромат впервые! Краешком внимания заметил, что невольно нюхаю изящные веточки, словно кавалер только что составленный из полевых цветов букетик… Сентиментальным стал, бродяга!
Вошла супруга, и я чуть было не протянул ей свой «причудливый» букет из-под одеяла, но вовремя притормозил неуместный рефлекс…
– Ты что, дорогуша? Уж не букет ли собираешься мне подарить?
– Может, и подарил бы, если бы ты не мылась дегтярным мылом!
(Дурачок, очнувшийся во мне чуть раньше, продолжал свои нелепости! Только теперь, вместо безмолвного помышления, всё вылилось в реальное звучание вопроса!)
Супруга на секунду замерла от неожиданности, но тут же включила свою привычную спасительную иронию:
– Это что, ветвяный букет накадил тебе такое? Оригина-а-ально! Лучше бы ты потратился на васильки, они, насколько я помню, ничем таким особенным не пахнут…
Назревала обида: то ли супружняя, то ли моя. Ненавижу любые намёки на моё скупердяйство, даже и шутливые!
– Ладно, проехали. – Супруга неожиданно протянула к веточкам руку. – Давай сюда свой веничек, не выставлять же перед ним роту почётного караула!
Я моментально убрал веточки под одеяло и слегка покраснел.
– Сам выкину. Занимайся своими делами…
Супруга пожала плечами, и с выражением кривогубого недоумения вышла из комнаты.
«Чёрт возьми, едва пронесло! – возмущённо подумал я. – Какого лешего я ляпнул про это дегтярное мыло?»
Майские жуки зацарапались уже по всему телу, и я от внезапного ужаса чуть не позвал ушедшую супругу обратно!
«Только что я ей скажу при этом, когда она придёт на зов? Извини, дорогая, но меня одолели майские жуки, не могла бы ты почесать мне спинку? Поистине, одна глупость порождает следующую, и так до бесконечности! Не ровён час, ещё и санитаров к супругу вызовет!»
И я, от полного непонимания происходящего со мной, решительно рванул одеяло в сторону, чтобы, наконец, увидеть проклятую таинственную картину! Когда от моего резкого броска одеяло упало на пол, я увидел свою правую руку в полной сохранности, только в её кулаке вместо ольховых веток был намертво зажат букет васильков, сияющих небесной синевой.
Эта чарующая синева вместе с янтарным солнцем стали быстро заполнять сумеречное пространство комнаты, подарив мне сладкое ощущение дивного полёта в небо! Самое главное, что это не было галлюцинацией сознания или какой-то неведомой иллюзией, – это была самая настоящая реальность, равная по силе воздействия вознесению восторженного ребёнка на высшую точку качелей, за которой уже начиналась небесная даль…
Где-то не очень далеко внизу я увидел, что и супруга летела на одеяле, как на ковре-самолёте, вдогонку моему полёту, счастливо улыбаясь и что-то крича вослед…
