Шпага и неузнанное сердце

Золото зарева зыблется в запонках,
Пухлая пахота схована в запахах,
Руки изранены ржавчиной родины,
Застит сознание воздух забродины…
Чары сочувствия в черепе скучены,
Точно журчащие кущи излучины…
Помнится… теплится… дышится… слышится…
Ты ли, купальница? ты ли, мальчишница?
Здесь ли цвело королевство лиманное:
Солнечнобрызгое, сладкодурманное?
Тут ли мы полнились духом бессмертия:
Рыцарской доблестью в миг милосердия?
Всё ли истаяло, всё ли утрачено?
Может, за истину мало заплачено?
Может, последней зарёй человечества
Этот закат сердоликовый мечется?
Где же мы преданы? кем расчарованы?
Может, мы в запонки хитро вмурованы?
Помнится… теплится… только не дышится!
Ветка рябинная шпагой колышется:
То ли над раной змеи-подколодины,
То ли над сердцем неузнанной родины…