Толерантность и ксенофобия.

В наши дни, когда из каждого утюга кричат о толерантности, а темы сексизма, ксенофобии и расизма уже растолковывают даже школьникам (в прогрессивных развитых странах), быть нетерпимым и нелояльным к какой-либо группе граждан считается неэтичным, плохим, порицается (прогрессивным современным) обществом. Меж тем, я абсолютно убеждена, что к сожалению, ксенофобия как-то исторически в крови у русских - «америкашки», «еврюги», «хохлы», «косоглазые», «черномазые» или просто «черные», «хачи» и прочие. Те самые определения, за которые в Америке засудят, а у нас спокойно присутствуют в обиходе. Этому даже значения не придается. Мне кажется, все выше упомянутые термины несут в себе какое-то уничижительное отношение, неприязнь, веру в собственное превосходство по отношению к этим людям, пренебрежение.
Короче, общество, в целом, как российское, так и европейское, да и вообще все - ходит где-то по грани между повисшей в воздухе ксенофобией и, при этом, открытым ее осуждением. Быть нетолерантным - несовременно, стыдно, унизительно для самого себя (особенно в просвещенных/ интеллигентных/ корпоративных кругах). В то же время правительства разных стран (не будем показывать пальцем), как в нашем регионе, так и в принципе, в мире (особенно это характерно для соседствующих государств) стравливает своих граждан только так. Тема больная, тема сложная. Уже на этапе вступления в адрес посмевшего ее затронуть могут стремительно спустить потоки ненависти и говна. Зачем я вообще затрагиваю эту тему? Потому что я, как человек думающий и уехавший (пусть и на время) в другую страну, кое о чем тут задумалась, кое что пережила, на каком-то своем уровне.
Я русская. По линии папы и его деда, которого звали Созон (как утверждает мой брат, одно время интересовавшийся генеалогией нашей семьи), мы - евреи. Созон был зажиточным крестьянином с большой семьей в Смоленской губернии, раскулаченным и разоренным. Его сын, Николай Созонович, мой дед, на момент начала ВОВ был в возрасте 29 лет директором школы. После войны он преподавал в военном училище и дослужился до подполковника в Ульяновске. Бабушка была врачом. Со стороны мамы дед был инженером, бабушка - учителем, ее мать (моя пробабка - заведующей продуктовой базы в Свердловске в послевоенные годы). Корни родственников по маме - с Урала.
Я выросла на Урале в закрытом городке - федеральном ядерном центре. Папа был доктором наук, мама - инженером. Папа - упертый коммунист. Большая часть населения города - атеисты, тк ученые. Папа работал на оборону страны и называл людей по ту сторону океана не иначе как «вшивыми америкашками», совершенно не стесняясь. А таких, как он, в свою очередь, пока он был студентом МФТИ в Москве в 70ые годы, представители пролетариата называли «вшивыми интеллигентишками». Мой папа был гениальным ученым, но при этом совершенно нетолерантным человеком. Да, и надо сказать, все его окружение было таким. Пролетарии не любили евреев за их хватку, да и интеллигенты тоже их не любили (хотя евреев в их же кругах в нашем уральском городке хватало). Это так странно - то есть, говоря про евреев вообще, в выражениях не стеснялись, а когда в частности это касалось твоих друзей и коллег, на них это как бы не распространялось. Какие чувства они испытывали, правда, никто тогда не задумывался. Справедливости ради, стоит отметить, что я не разделяю точку зрения своего папы. По молодости я часто горячо и даже агрессивно с ним спорила, за что и бывала бита. Сейчас уже осознала, что за каждой точкой зрения стоит целая история, определенный опыт и переживания данного человека. Среда, в которой он рос, и окружение не позволили бы ему выжить и влиться в общество, имей он тогда другую точку зрения. Но времена меняются, вырастает новое поколение, воспитанное совсем на других ценностях.
Я выросла с пониманием, что я на 100% русская.
В первые я столкнулась с национализмом в свой адрес со стороны коллеги из Латвии, когда на одном из международных корпоративных собраний, проводимых в Англии (а там присутствовали коллеги из разных стран - Европы, Латинской и Северной Америки, Азии) он демонстративно отказался говорить со мной по-русски, при том, что русский он прекрасно знал и начальница его в Риге - русская. Потом вместе с этим человеком и еще несколькими коллегами я на протяжении недели работала и проводила очень много времени в коллективе одних мужчин. Я была одна женщина. Я даже сначала не поняла, что это - шовинизм или национализм. Того самого товарища из Риги активно поддержал другой молодой человек, из Польши. Они стебались надо мной по любому поводу. То ли потому, что я русская, то ли потому, что единственная девушка, то ли потому, что блондинка. А возможно, все вместе. Может, они были просто тухлые люди, но так уж совпало, что оба - из Восточной Европы. Да, возможно геополитические события, ушедшие корнями в историю, могут дать им повод, но - вашу мать - что я-то конкретно им сделала? Я абсолютно убеждена, что It's not about nationality, it's about personality (дело не в национальности, а в личности). Пару раз я вполне интеллигентно попросила их прекратить. На что был ответ с ухмылочкой: «We have not even started» (Мы еще даже не начали). Пару дней я приходила в номер отеля после работы и ревела. Они меня буквально травили. Пришлось действовать их методами. Пару раз я публично осадила одного, он заткнулся и потом периодически носил за мной сумку. Ну как же так? Почему нельзя по-хорошему? Почему только сила и кнут приводят в чувство? Я его наверное сильно задела, но это было по причине самозащиты. Так, а с тем рижанином мы еще раз пять пересекались на различных международных собраниях - ни слова по-русски. В целом, доброжелательный, видимость славного парня. Но, такая вот специфическая демонстрация пренебрежительного отношения. Бог ему судья.
Мы все толерантны к беженцам. На словах. Быть толерантным модно и прогрессивно. Вслух. А про себя. А нет-нет, да и вырвется. «Азеры» метут московские дворы. Мы упоминаем об этом невзначай, если приходится к слову, как бы с легким пренебрежением. А потом, они в темном переулке бьют моей подруге в табло, воруют сумку и телефон, лицо в крови. А потом, вышедший встретить ее муж забивает его до полусмерти. И его мы понимаем и оправдываем. Он в шоке - его жену чуть не убили.
Все друг друга ненавидят.
А взять хотя бы сексуальные меньшинства. В 1999 группа «Тату», играющая в пикантную и новую для российского сознания тему однополой любви, была супер популярна, обожаема молодежью. А сейчас - травля геев. Ну о какой толерантности может идти речь?
Я почти три года прожила в Португалии - тихая солнечная страна. На первый взгляд толерантная, а на самом деле - просто с пофигистическим отношением ко всему, кроме своей размеренной и умиротворенной (и ленивой) жизни. Беженцы сирийские сюда не едут, тк тут пособия против Германии грошовые, зато едут и ехали массово гастарбайтеры из Украины, Молдавии, Белорусии, бывает что и России. Я приехала сюда в 2014. Конфликт между Россией и Украиной был в самой острой фазе. Тут 45 тысяч украинцев, а русских в 10 раз меньше. Я не сторонник этого конфликта, у меня в Москве есть близкие друзья и коллеги из Киева. Война - это самое страшное, что только может быть в жизни. Недавно тут, в Португалии, я познакомилась с интеллигентнейшей женщиной, украинским врачом. Она работала на передовой, на украинской стороне. До конфликта она была успешным востребованным профессионалом, практиковала параллельно в государственной больнице и частной клинике. Их всех - ее и коллег-медиков из небольшого городка - мобилизовали. Когда она мне рассказывала о работе в госпитале, я ревела. Это ужасно! Она бросила все и уехала сюда - все начинать с нуля. Я искренне желаю ей счастья и уверена, что она, как и задумала, успешно подтвердит свои диплом и опыт медика. Я буду за нее молиться.
Я абсолютно убеждена, что мы с вами, русские и украинцы, мы просто пешки в этой злой политической игре. «Не приведи Бог увидеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный», - слова Пушкина хоть и написаны совершенно о других исторических событиях нашего кровавого прошлого, но как точно они выражают саму суть, жестокость и ужас происходящего в наше время. Да, там творятся ужасные вещи, но мы с вами - люди с обоих сторон - невинные жертвы этой злой политической игры. Противостоять? Возможно ли? Бежать?
Я несколько раз слышала обращенные ко мне слова - вы русские, мол, такие-сякие, да ваш президент то да это, да вы - и переход на личности....
Простите - а я-то тут причем? Я лично, что, сделала вам что-то плохое? Обидела вас чем-то?
Вот так недопонимание и необоснованная агрессия порождают и питают ксенофобию и национализм.
Тут, в нашей португальской деревне я стала бояться украинцев, просто так, без как-то видимой причины. Я стала обходить их в магазине, когда слышала знакомую речь.
Если вдруг мы пересекались на пляже и краем уха я слышал обрывки их беседы (тогда, в 2014м, речь часто была о политике и о том, какие русские плохие), я знаками давала понять своей дочери чтобы она молчала и не говорила вслух, чтобы они не поняли, кто мы. Я реально боялась. Боялась, что, как минимум, нахамят, оскорбят, скажут что-то опять про политику. Да даже если и ничего не скажут, то смерят презрительным взглядом - «москали поганые».
Да, кстати о москалях.
Был еще такой случай. Ехали мы с подружкой в студенческие годы в Крым, плацкартный вагон, жара, летние каникулы. И у меня неожиданно начались те самые дни. Санитарная, мать ее, зона, за час до станции. Приползла к проводнику со слезами - боль адская ну и вообще. Говорю, мол, откройте на минуточку, я там унитазом не буду пользоваться, только переодеться. Не открыл. Живот болит, штаны грязные, я реветь. «Прошу, пожалуйста» (ладно бы тетенька была, а я в 18 лет постеснялась ему сказать причину свою). Он после повторной просьбы как давай на меня орать:«Вы, москали поганые совсем охамели! Зажрались! Привыкли, что все для вас!» За меня уж и подружка вступилась. Недалекий был человек, злой. Когда я сказала, что я вообще-то с Урала, а не из Москвы, он сказал:«Тем более!» И еще и хуями обложил. Вот спрашивается - за что?
Это лишь малая верхушка айсберга - мой личный опыт.
Из общих соображений я больше чем уверена, что и в Америке, с ее запретами на слово «ниггер», толерантность очень условная, расслоение общества колоссальное. В Европе оно тоже имеет место быть. Богатые богатеют, бедные беднеют. Одни презирают других и наоборот, и это уже даже не про национальность совсем, это про свой круг избранных, который также абсолютно пропитан презрением и нетерпимостью к другим, эдакая ксенофобия по социальному признаку. Я абсолютно убеждена, что в той или иной степени это чувство испытывает каждый, если он не блаженный и не святой. Вы можете сейчас сказать, что это не так. Вранье! Вы просто не готовы признаться. О таких вещах не принято говорить вслух. Это табу. Не дай Бог признаться в компании друзей о своей нетерпимости. Это в приличном обществе (интеллигентном, часто - корпоративном, прогрессивно мыслящем) такой каминг аут сопоставим с социальным самопогребением. Вас не поймут и осудят.
Я прожила тут почти три года. И да, мне, в силу национальных и личностных особенностей, было сложно сформировать свой круг общения. Я, в какой-то степени, сноб. Я тянусь к людям, которые будут меня развивать, у которых есть story behind, опыт, знания, мудрость, цель, амбиции и результаты. Мне искренне жаль тех, кто приехал сюда 15 лет назад юристом и в итоге работает, натирая чужие полы. Безусловно, у них своя история и своя правда, я желаю им счастья. Безусловно, есть исключения. Есть те, кто стремится к саморазвитию, читает, учится, даже в своей взрослой жизни, профессионально развивается и берет на себя ответственность за свою жизнь, а не плывет по течению, жалуясь на обстоятельства. Я ценю в людях силу, силу воли, трудолюбие, смелость и ум. Вы скажете - есть обстоятельства. Да, есть. Но в одних и тех же обстоятельствах два разных человека могут повести себя очень по разному - кто-то ночами спать не будет, выучит три языка, будет вертеться, пахать и думать головой, думать, куда и как ему развиваться, как личности. А кто-то будет пивко перед телеком пить и всякую политическую лживую пропаганду, как губка, впитывать.
Контингент русскоязычного населения у нас на районе специфический. Мужчины в большинстве своем - дальнобойщики, женщины - уборщицы. Среди них наверняка есть добрые сердцем, трудолюбивые люди. Но, на мой сугубо личный взгляд приверженца интеллектуального труда, они стагнируют, как личности, уже долгие годы. Некоторые, с кем мне довелось столкнуться, неэтичны и бестактны, могут напрямую спросить, например, об очень интимных вещах или начать навязывать непрошеные советы и услуги помощь или учить жизни на первой же встрече. Это не делает их плохими, это делает их лично для меня - неинтересными.
Первые 2 года я жила как в консервной банке - ни с кем не общалась. Да мне и не надо было. Я только родила тогда. Послеродовая депрессия и неожиданно сделанный вывод о том, что я на данный момент своей жизни - интроверт, и люди сосут из меня энергию, помогли мне спокойно прожить этот период без близких контактов. В декрете я учила язык, преподавала, вела хозяйство и занималась детьми. Мне хватало людей. Постепенно появились подруги. Сначала мексиканка, с которой мы вместе учили язык (с которой, впрочем, жизнь нас в итоге развела из-за расстояния в 50 км между нашими деревнями). Потом появилась невероятно интеллигентная Оля из Питера, знающая пять языков, и родившая своем немцу-мужу троих детей. Оля очень умна и постоянно пребывает в процессе личностного роста и духовного развития - занимается с коучем и психологом, много читает, бегает, участвует в он-лайн семинарах и умудряется растить троих детей.
Потом появилась Аня, вышедшая замуж на португальца и бросившая ради счастливой и скромной семейной жизни успешную карьеру и благоустроенный быт в родной Москве.
Потом вот Юля - та самая - врач с передовой. Они приходили в мою жизнь постепенно. Я их всех очень люблю.
Почему я не сошлась близко с португальцами - а не было особо повода интегрироваться в общество. Я абсолютно уверена, что если бы вышла на работу в офис в Лиссабоне, то обросла бы привычным себе корпоративно-офисным кругом знакомств и новых друзей.
Там, в Лиссабонском офисе, в международно корпоративной среде, где вопрос про толерантность является обязательным пунктом при собеседовании на работу, я допускаю (но не знаю наверняка), что могла бы также столкнуться с предвзятым отношением к себе. А могла бы и нет.
В заключении я хотела бы подытожить. Что, на мой взгляд, мы все ощущали в той или иной степени нетерпимость по отношению к себе со стороны других людей - по принципу национальности, социального положения или гендерной принадлежности. Возможно, кто-то пропустил это мимо себя, а кто-то через себя - это опять же, вопрос мудрости и душевной гармонии, наверное. Многие из нас (еще раз - кроме блаженных и святых и, пожалуй, очень мудрых и каких-то совершенных личностей) хоть раз в жизни ощущали нетерпимость или, как минимум, холодность, к какой-либо группе людей или отдельным личностям. И я считаю, это абсолютно естественно.
По большому счету, уверование в толерантность это ложь и самообман. Может быть, надо просто уметь контролировать себя и управлять своим сознанием. И, встречая в очередной раз человека «не своего круга», не судить его по одежке и, прежде чем действовать и говорить, постараться усмотреть в нем что-то доброе, ценное, дать ему шанс. Это так, пища для размышления. Переубедить человека практически не возможно, но вот пригласить к размышлению - пожалуй.