Свобода приходит нагая

Автор: Виктор Мучник. При содействии victoria1968

На фото: Виктор Мучник с дочкой Аней

Он был слегка оплывший и совершенно одинокий. Этот кусок сливочного масла, лежавший на витрине. Январь девяносто второго. На ту пору масла в наших краях в свободной продаже не было уже лет десять. На защиту кандидатской по английской историографии в 83-м мне оппонент из Москвы привозил несколько кусков в подарок. Потом несколько лет были очереди, в которые надо было вставать затемно, переживая, что сливочное закончится и придется брать фруктовое ( непонятную зеленоватую массу с запахом дешевых цветочныхдухов, которую потом, чтобы добиться съедобности, следовало перетапливать и вымораживать). Потом масло исчезло вовсе. А затем уже на исходе СССР появились, как предвестие конца империи, карточки. Которые нам до конца не случилось отоварить.

И вот – кусок масла. Лежит. Свободно. Ценой примерно в тогдашнюю мою доцентскую зарплату. Которую уже задерживают. Дочке нашей Ане еще нет года. Мы с Викой живём в университетском общежитии. Жить, в общем-то, совсем не на что. «Свобода приходит нагая», – пошучиваем мы.

На ту пору уже родилась телекомпания ТВ2 и я даже несколько раз выпустил там программу под пафосным названием «Великие негодяи истории». Но рекламного рынка еще нет. И платить своим авторам телекомпания пока толком не может.
Что-то надо было со всеми этими обстоятельствами делать.

Так появилось Акме. Этим греческим словом (сказались издержки университетского образования) мы назвали основанное на паях с нашими приятелями коммерческое предприятие, подразумевая неисчерпаемые жизненные силы, что непременно помогут нашему ТОО (товариществу с ограниченной ответственностью) встать на ноги и достигнуть цветущей зрелости. Ответственность, хоть и декларировалась ограниченная, но размах нашего Акме согласно его уставу был ограничен только нашей фантазией. А она была богатой. Акме планировало заниматься, натурально, всем: банковской деятельностью, международным туризмом, продажей редкоземельных металлов, полиграфией, торговлей продовольственными и иными товарами. Директором предприятия был я. А мотором, понятно, Вика, которая, собственно, это всё и придумала.

Торговали всем. Сгущенкой и чаем (тогда еще выпускался памятный тем, кто постарше, грузинский 36-й), паласами и кроссовками томской фабрики резиновой обуви, яйцами и сахаром. Сахар покупался вагоном где-то в Прибалтике и перегонялся в Кузбасс.

Иной раз обнаруживались на складах залежи какого-то загадочного товара по советским еще ценам. Это считалось удачей. Хотя товар попадался престранный. До сих пор перед глазами стоят несколько сотен алюминиевых черпачков для пельменей, которыми мы затарились по случаю. Предполагалось их продать почему-то в Польше. Маркетинговых исследований не проводилось, да и слова «маркетинг» мы в ту пору еще не знали. Однако интуиция подсказывала, что эти черпачки, проданные полякам, несомненно сулят большую прибыль. Как и с десяток дорожных знаков и пару ящиков престрашных бело-голубых пластмассовых выключателей, купленных на том же складе. Все это потом добрые два десятка лет пылилось в разных местах, напоминая об эпических временах первоначального накопления капитала. Выключатели эти нет-нет да и всплывут до сих пор, когда на даче в очередной раз ремонтируют электричество. А вот куда, в конечном счете, сгинули черпачки для пельменей – загадка!

Или, к примеру, грузовики. Они стояли где-то в районе Ярославля. Торговала ими какая-то военная часть. Как информация про эти самые грузовики в безынтернетные времена докатилась до нашего Акме, уже не помню. Помню, что отдавали оптом. За какие-то небольшие деньги. Денег, впрочем, не было. Но – заняли! Вика с Лёшей Салчаком, нашим компаньоном, отправились за грузовиками. Гарантом этой торговой операции был бывший ответственный работник томского обкома КПСС, который должен был в Москве за небольшой процент от сделки организовать встречу представителей военной части с томскими покупателями грузовиков.

А я тем временем грузовики уже продавал. В Томске. В общежитии. Грузовики были с КУНГом («кузов унифицированный нормального габарита» – именно так расшифровывалась эта аббревиатура в армейской документации) и без оного. Цена была хорошая. Торговля шла бойко. Покупателей у меня было много. Я записывал их в тетрадку. В две колонки. Первая — это те, кому нужен грузовик именно с КУНГом. Вторая — те, кому пресловутый КУНГ был без надобности. Денег, правда, никто не приносил. Покупатели, записавшись на грузовик, затем убегали на поиски денег. А также тех, кому грузовик можно перепродать. Насколько помню, никто из моих покупателей грузовыми перевозками заниматься не планировал.

В самый разгар этой торговли меня позвали к телефону. Мобильных на ту пору еще не было, как вы помните. Телефон был внизу на общежитской вахте. Сквозь треск донёсся викин голос.

• Как дела?
• Отлично. Грузовики идут на ура! Может цену поднять?
• Ты… это… не надо цену поднимать. И вообще…
• Что вообще? Нет грузовиков? Кто-то до вас успел?
• Да нет. Грузовики на месте…
• Слава богу…
• … только у них двигателей нет. Свинтили. Кому-то успели их уже продать. Или сперли просто. Новые грузовики. Колеса. Кабина. Кузов. А двигателей нет. Под капотом – пусто. Так что ты сворачивай там торговлю. Людям скажи, что не будет грузовиков. Пока. Хорошо, что деньги мы не отдали. А то тут всё предоплату c нас требовали. Но, как чувствовала я.

По возвращении негоцианты весело рассказывали подробности несостоявшейся операции. Встреча с продавцами состоялась в пафосно обставленном кабинете, который находился в одном из павильонов ВДНХ. И продавцы выглядели пафосно. Деловые костюмы, галстуки, золотые запонки, ролексы. Деньги потребовали отдать сразу. Леша нервно спросил: «А что будем делать, если сделка будет просрАчиваться?» Это неожиданное «просрАчиваться» как-то сбило пафос переговоров высоких сторон. Договорились деньги оставить посреднику – тому самому ответственному работнику томского обкома. Когда выяснилось все про грузовики, расстроенные и замерзшие Вика с Лешей зашли в какую-то ярославскую кафешку и выпили по стакану водки, заев ее котлетой и запив компотом. На стене кафешки работал телевизор, где рассказывали о том, что в России случились политические перемены. Предсовмина назначен Виктор Черномырдин. Несостоявшаяся сделка с грузовиками, таким образом, может быть четко датирована. 14 декабря 1992 года. Так для нас завершилась эпоха Гайдара.
https://golos.io/ru--geroi90kh/@vox-populi/ru-anons-konkursa-geroicheskie-90-e