О Ленине и его биографах. Часть 3-я

Так вот, возвращаясь к нашим учёным баранам. Ж.А. Трофимов, касаясь проблемы «денежного довольствия» Ильича в годы его ссылки в Шушенском, проявляет феноменальное незнание ни историографии вопроса, ни источников, а также демонстрирует просто чудовищное скудоумие (ну, или просто «включает дурака»)! Он упорно настаивает на том, что В.И. Ульянов пережил ссылку за счёт своих писательских гонораров, не тревожа матушку. «Волкогонов не сумел или не пожелал уяснить себе, что значила для Ульяновых 100-рублёвая пенсия. Между тем, «известному историку» надо бы знать об основных статьях расхода семьи Ульяновых после смерти кормильца. По 40 рублей мать должна была высылать в Петербург студентам – сыну Александру и дочери Анне (на жильё и скромное питание), что с пересылкой составляло свыше 82 рублей в месяц. А на оставшиеся 19 рублей невозможно было содержать себя, четырёх младших детей и няню (ставшую к этому времени, по сути дела, членом семьи), отапливать и освещать дом, уплачивать за обучение в мариинской гимназии за дочь Ольгу и т.п.».

Тут весьма кстати на помощь к нам приходит «зеркало русской революции» – граф Лев Николаевич Толстой: «Всё смешалось в доме Облонских» (с). Надо сказать, что Д.А. Волкогонов вёл речь о 1897 – 1900 гг., когда молодой здоровый лоб Володя Ульянов «загорал» в Шушенском, ни в чём себе не отказывая, а Жорес Александрович описывает ситуацию, которая имела место в период с лета 1886-го по весну 1887-го года, т.е. между назначением Марии Александровне пенсии за покойного супруга и арестом старшего сына Александра. Впрочем, я снова отвлёкся.

Реалии семейного бюджета молодой четы Владимира Ильича Ульянова и Надежды Константиновны Крупской в Шушенском таковы, что прожить на ленинские литературные гонорары они никак не могли. Точнее – так: для жизни, т.е. на жильё, еду, питьё, денег, отпущенных «проклятым царизмом» государственному преступнику Ульянову (8 «целковых» в месяц) им хватало за глаза и даже оставалось на наём прислуги, но Владимир Ильич не привык жить экономно, у него были немалые запросы, которые требовали серьёзных трат. В частности, в ссылке он развлекал себя, кроме всего прочего, написанием своего opus magnum – книги «Развитие капитализма в России». Сейчас я не буду останавливаться на качествах этого труда, замечу лишь, что к работе Ленин подошёл ответственно – изучил массу профильной литературы по развитию современного ему российского хозяйства: Крупская писала, что для создания своего труда Владимир Ильич использовал 583 источника. Несомненно, что значительную их часть Ульянов обработал в тюрьме, а после – в Румянцевской библиотеке в Москве, где в течение трёх дней перед отъездом в ссылку проведывал мать, и в знаменитой библиотеке купца Г.В. Юдина в Красноярске. Однако так же несомненно и то, что значительную часть книг, необходимых для работы, Ленин получил впоследствии с «Большой земли» при помощи и непосредственном финансировании своих родственников. И затраты на создание его библиотеки в Шушенском мы можем оценить с достаточно высокой степенью точности. Так, если в ссылку, по свидетельству известного публициста и сибирского общественного деятеля В.М. Крутовского, он поехал с чемоданом, полным книг, то, уезжая оттуда в начале 1900-го года, они с Крупской, по свидетельству последней, увозили около 15 пудов книг. Принимая один том, равный по массе 0,5 килограмма, получаем размер ульяновской библиотеки – 500 томов, что при существовавших на рубеже XIX – XX ст. на рынке ценах позволяет оценить затраты на формирование библиотеки минимум в 1.000 рублей без учёта стоимости пересылки книг.

Тысяча «целковых» в конце позапрошлого века – деньги сумасшедшие, особенно если у вас нет постоянного высокооплачиваемого заработка. Ильич, напомню, по версии Жореса Тимофеева, жил за счёт своих литературных гонораров. Но с этим как раз проблема. Дело в том, что за крупнейший свой труд, написанный в годы ссылки, он якобы должен был получить 1,5 тысячи рублей. Однако деньги издатель стал присылать ему лишь в 1900-ом году, совершив окончательный расчёт никак не раньше лета 1901-го года, когда Ленин находился уже в Мюнхене в своей первой эмиграции, т.е. использовать эти деньги в Шушенском он не мог.

(В скобках замечу: «якобы», потому как при тираже издания в 2.400 экземпляров и цене тома в 480 страниц в 2 рубля 50 копеек (причём для учащихся предполагалась скидка в размере 25% от первоначальной цены) декларируемый гонорар в четверть общей выручки от продаж всего тиража кажется слишком высоким).

Второй по значимости денежный проект Ульянова – это совместный с Крупской перевод книги супругов Вебб «Industrial Democracy», за который им было обещано 400 «целковых». Но и с переводом всё «не так сталося, як гадалося» (с): хотя он был выполнен и отослан в издательство О.Н. Поповой в конце лета 1898-го года, двухтомник опубликовали лишь в 1900-ом году, тогда же заплатив чете Ульяновых причитающиеся им деньги.

По всему выходит, что «без денежного фонда семьи Ульяновых», от одного упоминания о котором у товарища Трофимова начинается истерика, нам не обойтись.

Собственно, это всё, что я сегодня хотел сказать вам об уровне современной российской исторической науки...

Первая публикация осуществлена тут.