DИАНА (часть 3)
8
- Ты не хотела её ни с кем делить?
- Вы что, не слушаете? Мне не нужно было её ни с кем делить, потому что я нужна ей.
- Диана, может уже ты поговоришь с нами? Скажи хоть слово?
Диана молчала. Эти умники считали, что я просто её защищаю, когда беру вину на себя. Они не понимают ничего. Я слышала, как их смущает то, что не Диана отпирается, говоря, что я все это устроила. Они говорят, что это было бы более очевидно. Дураки.
- Возможно, тебе стоило бы уйти.
- Что? – Сука, она хочет разлучить нас.
- Так было бы лучше для Дианы.
Откуда она может знать, как было бы лучше для Дианы? Они держат нас тут уже целый год.
- Вы хотите, чтобы ей стало лучше, а, между тем, держите нас целый год взаперти! Именно из-за вас Диана хотела покончить с жизнью, именно из-за вас она хотела умереть, перерезав все нити! А кто её спас?
- Я так полагаю, ты?
Чертовы кретины, как они могут «полагать»? Лучше бы они остались просто налетом в презервативах своих отцов. Я могла потерять Диану из-за них. А они говорят, что без меня ей было бы лучше. Как они не могут понять, что именно случилось. И что не день рождения Дианы главней в этой истории, а мой?
9
Мне было 9, когда я потеряла Диану впервые. И это был худший период в моей жизни. Мое сердце было разбито. Я бродила в темноте. Я не помню, что именно происходило со мной.
Я убиваю игрушки.
Я забираю кислород из воздуха и выдыхаю его труп.
Качели уносят тело девочки вверх, чтобы вернуть его вниз.
Я убиваю насекомых, но без удовольствия.
Я убиваю время.
Качели все сильнее и сильнее раскачиваются. Бежит кошка. Это я зову её.
Я убиваю мысли в своей голове.
Мне 10. Школьный двор. Октябрь.
Я убиваю время, а время убивает все вокруг. Осень убивает.
Мир замирает. Звуки теряют насыщенность, цвет теряет насыщенность. Мертвые деревья стоят среди своих мертвых детей – листьев.
Мне 11, а осень все так же убивает природу. Поселяет безнадежность и холод. Мир пустеет без Дианы. Порой я мечтаю быть ей. Я всегда хочу быть с ней.
Снова качели и снова я убиваю время. Кошка бежит ко мне. Я слишком сильно раскачалась, но я не испытываю веселья. Обычно рядом со мной бегают другие дети. Но сегодня я одна. Октябрь – лучший убийца.
Кошка подбегает слишком близко. Я хочу ногами задеть землю, чтобы камни разлетелись в разные стороны. Удар.
Я убиваю время.
Кошку я выбросила в мусорный бак, который стоит недалеко. Я там первый раз курила, убивая себя.
Мне стало немного легче. Но я все ждала звонка от Дианы. Когда телефон позвонил, я была в том самом чулане, в котором мы стали друзьями. Маленькое окно, закрашенное краской, было приоткрыто, и я видела в нем бутылочки с просроченными лекарствами.
Я снова стала живой, когда услышала голос Дианы. Она снова просила о помощи. Я любила Диану и не могла заставить её ждать. А она могла простить мне моё отсутствие.
Как только она позвонила, я готова была бросится к ней со всех ног. Но она сказала, что должна сперва спросить разрешения у мамы и папы. Диана рассказала про то, что в её маме умер ребенок. Я хотела её успокоить. Но открыла дверь для новых размышлений.
Мы общались всю неделю, словно не было никакой разлуки. Но телефонный разговор не мог длиться вечно. Диана это понимала. Когда мне позволили приехать, я приехала.
И вот мы с моей девочкой снова вместе. Мы одно целое. Я мечтаю быть Дианой.
Утром, когда ей исполнятся 13, я рискую. Пока она ещё спит, я решаюсь её поцеловать. Мы спим вместе уже несколько месяцев. И я давно хочу поцеловать Диану. Во время поцелуя я чувствую некое единение. Я чувствую, что я люблю Диану. Она отвечает на поцелуй. А потом улыбается.
Что было на самом празднике, не имеет значения уже. Ничего не может испортить нам настроение. Даже те цепи, которые накинули ей на шею родители. Её новый папа и мать. То, как они смотрят на нас.
Возможно, я не права. Но Диана простит меня. Кое-что изменилось в её день рождения. Мы осознали, что нам нужна свобода. Диане нужна свобода от всего. Она узница своей семьи. Предосуждения. Шаг пятый.
Только смерть освобождает нас.
10
Фильмы, которые мы смотрели с отцом Дианы. Старая история про диверсионные отряды. Они заливали бензин в лампочки.
Я не стала рассказывать обо всем Диане, ведь она меня простит. Я делаю то, что необходимо моей любимой. Но несколько дней после дня рождения Дианы ей не дают прибираться в комнате брата.
Маленький светильник открыл путь к свободе.
Шлепни этого сукиного сына.
Когда мне исполнилось 13, через несколько дней после дня рождения Дианы, нам разрешили прибираться в комнате её брата. Никто не стал праздновать мой день рождения, хоть Диана и говорила о том, что его необходимо отпраздновать. Её брат решил нарисовать мне открытку. Возможно, такую же, как Диане.
Я открыла лампу и слила мутную вязкую жидкость. Маленькая лампочка на 40 ватт была изолирована стеклом. Это могло не сработать. Но у матери Дианы был круг, которым она открывала пузырьки с растворами для уколов. При помощи него я открыла лампочку, оголив провод. Я помогла Диане убить страх. Я помогу ей убить цепи и оковы.
Все было готово в тот момент.
11
- Диана, ты понимаешь, что ты натворила?
- Это сделала я!
- Немного, - вдруг Диана нарушила свое молчание. Она попросила меня выйти на несколько минут. – Мы в комнате, где всего одна дверь. Они не смогут тебя забрать у меня.
Я смотрю на доктора с ненавистью. Но выхожу. О чем они говорят, я не знаю. Через 10 минут, они разрешают мне войти.
Что-то изменилось. Я это чувствую. Они молчат теперь все. Мои крики утопают в их молчании. Что они натворили?
Нас отпускают в палату. Они уже пробовали нас разделить, но поняли, что это не помогает. Все становится только хуже. Диана уже пробовала покончить с собой. Но я смогла в последний момент её остановить. Я не смогу жить без неё.
Я знаю, что этой ночью она попросит меня уйти. И я должна уйти, если я хочу, чтобы Диана хоть когда-нибудь смогла выбраться из этого места. Она даст о себе знать. Она сделает это, чтобы освободить меня, как я освободила её.
- Диана, я не хочу.
- Пожалуйста, позволь мне помочь.
Я люблю тебя.
Следующие дни ей придется говорить. Но она любит меня. И я прощу её.
12
Папа приехал с работы. Когда Диана подошла к нему, чтобы попросить его помочь мне со сковородой, потому что я обожглась, он ответил лишь: «Не надо ко мне лезть с этой твоей подругой».
Что ж, когда обожжется он, мы тоже не будет ему помогать. Диана помнит, что её отец был не в духе, когда приходил с работы. Ей становится страшно.
- Все в порядке, я тебе помогу.
Диана смотрит на меня, я улыбаюсь ей в ответ.
Ужин проходит тихо.
Я убиваю время.
Диана убивает время.
Мать Дианы интересуется, почему у неё перевязана рука. Она отвечает, что ничего страшного. И все забывается. Все забываются.
Но этот день не забудется никогда.
Я раньше говорила, что часто люди счастливы перед самым ужасным, что может произойти в их жизни. Единственным счастливым человеком в этот день был брат Дианы. Он подарил мне открытку. И поцеловал в щеку.
Диана поцеловала меня утром.
Свет включается.
Свет включается на пожарной машине.
Огонь распространяется слишком быстро, и Диана в панике. Только я могу спасти её. Но сначала.
Папа пошел спать, он устал и не мог уложить сына в этот раз. Заснул очень быстро. Спальня родителей находится прямо под спальней брата Дианы. Он не обратил внимания утром на мой ожег.
Я не обратила внимания на его крики, потому что мне надо было спасти Диану. Я не могу позволить ей умереть.
Мать пошла с братом Дианы в его комнату и начала читать ему сказку. Окно я открыла, чтобы никто ничего не заметил. Когда сказка закончилась на традиционном «они жили долго и счастливо», мальчик попросил включить маленький светильник, который светит очень тускло. Мутно. Через воду. Но успокаивающе. Все его сказки кончались хорошо. Фильмы отца Дианы тоже заканчивались хорошо. Но перед этим было море смертей и крови. Наша поп культура обесценила смерть. Никто не замечает, как она ужасна и прекрасна одновременно. Как она проста. Я ненавидела отца Дианы за это. Я ненавидела всех, кроме Дианы.
«Я люблю тебя», – она сказала эти слова мне, когда мы были наедине в её комнате. Я прижала её к себе. Мать Дианы никогда не говорила про любовь ей или брату Дианы. И в этот раз ничего не сказала. Даже не успела пожелать спокойной ночи. Она нажала на кнопочку включения. И ничего не произошло.
Я отключила маленький светильник из сети, чтобы не произошло непредвиденного. Или, возможно, я хотела, чтобы ничего не произошло. Ведь я люблю Диану.
Её мать увидела штекер и вставила его в розетку. Затем нажала на кнопку.
Мы с Дианой стоим на улице. Конец лета. Скоро мир начнет умирать. А сейчас умирал её старый мир.
Комната была полна легко воспламеняющихся предметов. Небольшой взрыв убил мать Дианы сразу. Огонь начал распространяться быстро. Брат Дианы подхватил огонь, как какую-то очень заразную болезнь. От его крика Диана снова оторопела. Она не могла пошевелиться. А я понимала, что нужно делать. Бежать.
Я не могла позволить Диане умереть. Я потащила её по задымленному коридору вниз, на улицу. Когда мы проходили мимо спальни, мы слышали, как кричит папа Дианы. На него упала часть потолка и придавила его. Огонь быстро пожирал весь дом. Диана стояла около двух минут, пока я не потащила её из дома. За это время, её брат перестал кричать. Начал кричать её папа. Но этот крик её только развеселил. Она засмеялась. Но дым мог убить мою девочку. Огонь мог убить мою девочку.
Я все смазала маслом. Почти весь дом. Чтобы огонь лучше разбегался по комнатам. Отключила пожарную сигнализацию.
Диана стояла и смеялась. Я испугалась за неё. Я знала, что она простит меня, если выживет. Вытащить Дину из дома – это моя обязанность.
Вина обжигала её лицо, её восковую маску, когда мы стояли возле полыхающего дома. Я не помню, как именно вытащила её. Я сказала
- Ты свободна. Теперь ты свободна.
Диана уже перестала смеяться. Воск таял на её лице образуя маску непонимания. Недоумения. Она смотрела на свою обожженную руку. Она смотрела на мою обожженную руку. Диана не видела разницы между этими руками. Она меня возненавидела тогда.
В дали завыли сирены. Приехали пожарные, скорая, полиция. Диана плакала. Она играла со мной в игру – для меня тебя не существует. Когда последний уголек был потушен, Диана поцеловала меня.
Нас долго мотали по детским домам. Дважды они забирали у меня Диану, но я не дала ей пропасть. Я находила её. Спустя 2 года они поняли, как произошел пожар. Но обвинили в этом Диану. Все из-за костра в летнем лагере. Она смотрела на него и сказала, что это она их сожгла. Моя дура. Моя глупая Диана.
А теперь она попросила меня уйти. И я ушла.
13
Диана была одна. У неё не стало той единственной, кого она любила. Вопросы доктора ей быстро надоедали. К ней начали…
Ко мне начали возвращаться страхи. Неуверенность в себе. Все то время, которое она провела со мной, было чудесным. Вы не понимаете. Я – её девочка.
- Диана, ты сказала ей уйти, и она ушла. Как ты думаешь, где она? Кто она такая?
- Вы перевели её. Зачем? Почему все хотят нас разлучить?
Мне надоело просыпаться без неё. Я одинока. Я боюсь темноты. Смерти.
Я качаюсь на качели.
Нет, это она убила кошку.
Я закапываю куклу, которую она убила.
Когда упала мама, я вспомнила, как я падала. Вспомнила, как умирала кукла. Она есть. Она существует. Они врут. Она убила кошку.
Я выбросила кошку внутрь. Внутрь небытия.
Я выдыхаю труп воздуха.
- Диана. Зачем ты устроила пожар?
- Это не я!
Слезы били из глаз. Это мертвая душа, выходит из тела осколками.
Я в чулане. Там есть окно.
Крашеное окно.
В нем бутылочки. Бутылочки в аптечке.
Папа. Не мой папа. Он мужчина моей мамы. Он заходит в мою комнату, когда она приехала ко мне. Когда она приехала к Диане. Он видит, как я говорю. Как говорит она. Как говорим мы.
Одинокая девочка.
Месяцы тянутся. Снова октябрь. Он начинает убивать меня, как дерево. Диана, держись.
Она любила октябрь. Я люблю её.
Страхи начинают ползать во мне, как черви в той закопанной кукле. Я, наверное, умру. Помоги мне.
Я встаю утром с желанием умереть. Круг замкнулся.
Но судьба любит свои круги.
На моей подушке лежит записка. Четыре слова, которые заставляют меня снова дышать. Которые возвращают силу в нити, питающие мою жизнь. Я смогу выбраться отсюда. Потому что она свободна. Мы сможем быть свободны. Именно так замыкается круг. Я прячу записку и улыбаюсь.
> Диана, я люблю тебя.