От Монпарнаса до Сен Жермена
Статья @irinadob550 для сообщества «Русское Зарубежье» @vp-zarubezhje.
Ужин в “Ротонде” затянулся. Мы уже и десерт съели, и кофе выпили, а разговор ни о чем все продолжал оставаться интересным.
Если расставаться жалко, значит расставаться рано. Озвучив эту мысль, мы встали из-за стола и вышли на улицу.
Дождь кончился или был настолько мелок, что на него можно было не обращать внимания. И вообще, дождь - это не только мокро, это еще - уютно сидеть под зонтиком за столиком уличного кафе, кутаясь в плед, и потягивая что-нибудь горячее или горячительное. Мы порадовались за тех, кто остается, а сами пошли гулять по Монпарнасу по направлению к Сен-Жермен-де-Пре. Там находятся все любимые Ирой улочки.
Монпарнас я давно люблю, но еще не знаю его. Люблю заочно - по книгам и картинам. Мне очень дороги все те, кто здесь жил. Вот “Улей” - La Ruche, например... Я бы обязательно заглянула туда сейчас, если бы не ночь. Ну, как заглянула… Снаружи бы осмотрела, стены потрогала...
“Улей” - это совершенно утопическое образование, ставшее возможным благодаря меценату и не очень талантливому скульптору Альфреду Буше. В начале двадцатого века он купил пол-гектара земли на Монпарнасе и установил там трехэтажную ротонду. Именно установил, а не построил. Он приобрел ее на распродаже имущества Всемирной выставки 1900-го года. Это был павильон бордосских вин, построенный по проекту Густава Эйфеля.
Буше задумал открыть там общежитие, где будут жить люди, объединенные одной идеей и работающие вместе для общего блага. Этакий фаланстер, сон Веры Павловны. В общежитии поселились малоимущие художники, такие как Модильяни, Цадкин, Леже, Аполлинер, Шагал и другие. Такие же бедные, непризнанные и талантливые. Всего было оборудовано сто сорок студий, плата за месяц проживания была чисто символическая - столько стоили два обеда в недорогом кафе. Для себя Буше построил домик по соседству с “Ульем”, он жил в нем до самой своей смерти в 1934-м году.
Во время Второй мировой войны “Улей” превратился практически в развалину, а в 1968-м году его чуть не снесли. Заступничество таких людей, как Жан-Поль Сартр, Александр Калдер и Жан Ренуар помогло сохранить строение для нас и для истории. Кстати, Жан Ренуар - это сын знаменитого художника Пьера Огюста-Ренуара.
Теперь насчет названия квартала… Montparnasse переводится как “Гора Парнаса”. Раньше на Монпарнасе был холм, куда в 17-м веке студенты из соседнего Латинского квартала приходили декламировать стихи. Они в шутку назвали его Парнасом. При строительстве новых улиц холм срыли, а название осталось. Кстати, ресторан “Ротонда”, где мы только что были, находится на месте бывшего холма.
От “Улья” наш разговор плавно перешел к кладбищу Монпарнас. А именно, стоит ли туда пойти. Боря тут же обратился к гуглу и прочитал, кто там упокоен: Бодлер, Мопассан, плюс еще длинный перечень незнакомых имен. И мы решили, что идти не стоит.
Не знаю, какими источниками пользовался муж, по всей видимости, какими-то левыми, потому что дома я обнаружила более ценную информацию. Что на кладбище Монпарнас покоятся очень дорогие мне люди. Это и меценат Сергей Щукин, картины из коллекции которого мы сегодня смотрели, и скульптор Осип Цадкин, его “Разрушенный город” я вижу каждый день, когда подхожу к своему дому в Роттердаме… А также шахматист Алехин, Хулио Кортасар, Андре Ситроен и многие, многие другие. В том числе Сесар Вальехо, чьи стихи я так любила в юности. Многие из них до сих пор наизусть помню (и я тут же проверила, насколько хороша моя память).
В Лиме, в Лиме хлещет ливень
мутной тоской отзываясь в крови.
Смертной отравой вливается ливень
сквозь пробоину в крыше твоей любви.
Не притворяйся спящей, любимая…
Солги... И взглядом меня позови.
Все человечье - необратимо:
я решил уравненье твоей любви.
И Петлюра как-то затесался в их компанию. Упоминаю о нем, потому что раньше заблуждалась по поводу места его захоронения. Я была уверена, что он покоится в колумбарии кладбища Пер Лашез, но это не так. Вот его могила, на Монпарнасе.
Правда, не знаю, как долго она там еще будет. Украина хочет перенести прах всех своих героев на родину. Останки Александра Олеся, например, уже эксгумированы. Они хранятся пока в депозитарии Пражского кладбища. Ждут, пока в Киеве специальный погост для национальных героев Украины оборудуют.
В общем, как в том анекдоте: надо ехать.
Сама не могу объяснить свое пристрастие к парижским кладбищам. Хотя, если покопаться, можно найти причину. А может и анализировать здесь ничего не надо. Посещают же люди своих близких на кладбище? Так вот, они - мои близкие.
Неспешно беседуя о бренном, мы пришли в очаровательный квартал Сен-Жермен-де Пре.
Он назван так по имени бывшего бенедиктинского аббатства, построенного в первой половине XI века. Находилось оно за городом - природа, заливные луга, красота. Да еще до Лувра было рукой подать. Поэтому очень скоро на месте лугов возникли престижные аристократические районы. Ко времени правления короля-солнце Людовика IV квартал Сен-Жермен стал таким же престижным, как Марэ.
В эпоху Просвещения квартал становится богемным. Студенты, философы и революционеры потеснили аристократов, а во время революции практически все строения аббатства были разрушены. Варвары! Сохранилась лишь эта церковь - старейшая в Париже, XI век.
Настоящий интеллектуальный расцвет Сен-Жерменского квартала пришелся на период после Второй мировой войны...
Впрочем, что-то я увлеклась общей информацией и удалилась в сторону от нашей прогулки. Собирались-то мы в “Прокоп” на треуголку Наполеона смотреть! Вот там мы и встретимся.
Продолжение следует, оставайтесь на связи!
Фотографии из личного архива автора
C приветом из Франции, ваша @irinadob550
