[ПРОЗА НОВИЧКОВ]. Сага. "Анечка". Часть 3
— Давай поженимся, - предложил Олег так, словно речь шла о чем-то обычном, несущественном.
— Ты шутишь? – ответила Надя, и плакать перестала.
— Нет, я люблю тебя и обещаю, что стану заботиться о тебе и твоем ребенке, если ты захочешь его оставить.
Вот. С этого момента следует внимательно погрузиться в тайные страдания и мысли самой Нади. Она находилась в том положении, в котором только она одна могла принять единственно-верное решение, но этого решения она как раз принять и не могла. Отчего?
Надя и мысли не допускала о ребенке, но прерывать беременность боялась еще больше. На то были свои, пусть малопонятные с точки зрения практического разума, причины, но женщины – такие существа, что пытаться трактовать их поступки и предпосылки к ним с точки зрения того же практического разума, по крайней мере, совершенно неразумно. Надя хотела иметь детей, но позже. И Надя хотела сделать аборт сейчас.
Многие женщины мечтают родить ребенка от любимого человека. Надя для этого хотела разлюбить. Она надеялась, что, может быть со временем, когда ее чувства слегка поостынут – ведь говорят же, что безоглядная любовь коротка – она сможет смириться с мыслью, что между ними будет кто-то третий, пусть плоть от плоти, но лишний.
Да, в своей страсти Надя была чудовищно ревнива. Она ревновала Олега ко всему: к его работе, к сослуживцам, к друзьям, с которыми на ее счастье он почти не общался, к телевизору, который смотрел по вечерам, к газетам, к книгам, к родственникам. Она не представляла рядом с ним никого, кроме себя, и все эти чуждые элементы, поневоле вторгавшиеся в его жизнь, причиняли ей невыносимые страдания.
Она никогда ничего не говорила ему, ничего не требовала и не запрещала, но внутри себя терзалась и мучилась страшно. О, как она понимала тех женщин, которые стремились полностью раствориться в своих мужьях.
«Душечка», - презрительно скажет кто-то, но Надя мечтала ею быть, и не видела в том ничего зазорного или позорного лично для себя, оттого что сама себе без Олега была совсем не нужна. Он был для нее всем, и она точно так же мечтала быть всем для него. И чтобы вся его любовь была направлена только на нее, и ни на кого больше, точно так же как и в себе она не находила ни малейшей частицы любви, которую была бы готова уделить еще кому-то, пусть даже ребенку, его ребенку.
Она задумчиво сидела на диване. Олег снова ходил по комнате.
— Если хочешь, я найду хорошего врача, у меня есть друзья…
— Нет-нет, - Надя испуганно плеснула руками, - что ты! Ты разве не знаешь, что от этого бывает?
Олег внимательно смотрел на нее, ожидая, что она продолжит. «Пусть скажет все, что у нее на душе, и тогда, может быть ей станет легче, и я смогу понять, - думал Олег, - отчего она так плачет. Ведь это не спроста: обычно женщины бывают рады, хотя…» - возразил он сам себе.
— Знаешь, у нас в школе была нянечка, - начала Надя непонятно к чему, глядя в пол, - тетя Зина…
Она посмотрела, слушает ли ее Олег, и убедившись, что слушает, продолжила:
— Так вот, она работала у нас в школе, и жила там же при школе, в маленькой комнатке с отдельным входом со двора. Знаешь, все дети ее очень любили, хотя на первый взгляд она казалась очень страшной и злой. Да, в общем-то, она и была страшная, но мы не замечали. Бегали к ней… знаешь, она была всем как бабушка, и те, у кого бабушек не было, – здесь Надя имела в виду и себя, - они тетю Зину любили как бабушку… хотя, теперь мне кажется, что она не такая уж и старая была, просто осунувшаяся и вся какая-то… потерянная. Она нас тоже любила, как будто своих детей. Знаешь, у нее семьи не было, мужа не было и детей тоже не было. А все оттого, что она… - Надя не знала, как сказать, - ну, в общем, избавилась от ребенка, по молодости, а потом сразу же пожалела, и очень хотела детей, но у нее больше никогда не было. Знаешь, она себе не простила, и вот…
— Откуда ты все это знаешь? – поинтересовался Олег несколько скептически. – Все это слишком напоминает народные предания, которые в массе своей мифологичны.
— Не говори так, это правда. Я знаю, потому что…
— Я все понял. Так что же тебе мешает теперь родить ребенка, если ты так хочешь детей?
Надя промолчала. Она не знала, что ответить.
Если бы только она была уверена, что ее любовь никогда не померкнет, что она всю жизнь станет любить Олега так, как теперь, и что он навсегда останется с ней, не бросит ее, и с ним ничего не случится...
После смерти мамы Надя стала патологически бояться смерти, но не своей, а других людей, и ей все время казалось, что и с Олегом может что-то произойти, что-то страшное, и она как будто все время ждала этого, толком не отдавая себе отчета в том – тогда она без колебаний сейчас же отправилась бы в больницу и никогда бы не сожалела о содеянном. Так ей, по крайней мере, казалось.
Но кто может поручиться в таких вопросах? От «матушек и нянюшек» она наслушалась бесчисленного количества историй, которые не давали ей покоя, и она, погрязнув в этих подробностях и собственных страхах, как в невероятных, но старательно выдаваемых за правду судьбах сериальных героев, все больше склонялась к той мысли, что любовь Ромео и Джульетты почти всегда оканчивается трагически.
Но так бывает, что когда мы стремимся все предусмотреть, мы зачастую пропускаем самое главное.
Продолжение скоро!
Автор:@maryatekun
Публикация: @karavai
Дизайн: @sxiii
Уважаемые блогеры! Если вы хотите опубликовать на страницах нашего сообщества свои художественные или публицистические произведения, пожалуйста, познакомьтесь с правилами подачи текстов, опубликованными здесь.
Если вы сами не пишите прозу, но читаете, и вам попались интересный рассказ или повесть - подскажите, пожалуйста, новичку, что он может публиковаться в нашем сообществе.
