Выдёрныш-35
Основное время моей учёбы в школе выпало на 60-е годы прошлого века (другой век, другое тысячелетие!) Многое забылось, но и тем более дорого всё то, что ещё помнится по истечении полувека со времён школы! И даже не сама учёба, как таковая (хотя и она припомнится автору ещё не раз!), а дорога именно жизнь в родимом посёлке, в окружении близких людей и упомянутой райской природы.
Однако, я даже и до леса ещё не дошёл, куда отправился по своей первой тропинке, подсказанной памятью, а уже зачем-то отвлекаюсь. А дело в том, что всё-таки нужно в первую очередь попытаться вспомнить людей нашего посёлка, с которыми, как вы понимаете, мне довелось прожить всё моё детство и юность, – вплоть до моего отъезда из любимой вотчины в 1971 году (как оказалось, отъезда навсегда, если не считать недолгих пребываний дома в последующие годы). Память с тех пор стала короткой, дырявой и, по правде сказать, одряхлевшей,– и если бы не таинственная сила сердца и души, навряд ли что-то существенное и дорогое припомнил бы я сегодня для моей сентиментальной мозаики.
Существенным, как это ни удивительно, оказалось именно то, что было дорого сердцу: оно-то и не забылось в пустынной метелице жизни! Ну, что же, уважаемый Горбатый мост и многоуважаемый лес, придётся вам немного подождать меня, пока я схожу на другую тропинку памяти. С ужасом понимаю, что я уже очень многих своих односельчан того далёкого времени элементарно позабыл, а поспрашивать кого-то в поисках необходимой помощи нужно было значительно раньше! Поезд, как говорится, ушёл, осталась только аура его присутствия…
Пока были живы родители, этот мостик времён ещё сохранялся, но теперь и этот источник памяти остался только в её артезианской глубине! Вот хотя бы навскидку имена и фамилии тех семей, которых я ещё относительно твёрдо помню:
Кривошеины, Мраморновы, Морсковы, Воротилины, Филенко, Сусловы, Родины, Янкины, Поповы, Азаровы, Шишкины, Солдатенковы, Кондратьевы, Тинины, Михеевы, Никулины, Шкуратовы, Алексеенко, Бондаревы, Четырины, Осокины, Потёмкины, Оськины, Текуновы, Фельдшер Тамара Степановна, Кавецкие, Баранушкины, Андреевы, Федосеевы, Никишины, Таракановы, Русаковы, Ошмяны, Суратовы, Царьковы, Повожаевы, Домбровские, Подшиваловы, Зимины, Дементьевы, Харины…
По моим прикидкам, это едва ли составит половину всех семей колхоза! А если вспоминать по именам, список тем более сузится, потому что я общался в основном с ровесниками, а родительский круг ровесников своей именной составляющей почти не запомнился или запечатлелся крайне усечённо: тётя Клава, тётя Вера, тётя Катя, дядя Саша, дядя Саша, дядя Юзик…
Остальных уже требуется с напряженным старанием вспоминать, хотя, и не помня имён, я по-своему запомнил их образы! (Например, жил в нашем посёлке, в моём раннем детстве, некто Фролов, одноногий мельник, всегда припорошённый мукой. Откуда бралась мука, если у нас в колхозе не было мельницы, я не понимаю до сих пор. Этот мельник запомнился мне какой-то своей бессловесной мрачностью, и всегда нагонял на меня при встречах безотчётный мистический ужас!)
Наверняка по ходу повествования взойдут и другие имена, которые на данный момент не вспомнились, – тогда посредством редактирования я буду вставлять их в мой памятный список до тех пор, пока сам блокчейн (по истечении месяца) не затворит уже и эти двери…
Как бесподобно сердце окружить
Ожившей сагой промелькнувших лиц,
И хоть ещё мгновение прожить
Вне времени, забвений и границ!
(Продолжение следует).
"Родимый посёлок-4" (Опубликовано 02 октября 2017 на Голос)
Предыдущие выдёрныши по порядку:
первые 10 выдёрнышей вторые десять выдёрнышей третьи десять выдёрнышей 31-й 32-й 33-й 34-й