ПРОЗА. Счастливый день. Часть 16
Часть 1
Часть 2
Часть 3
Часть 4
Часть 5
Часть 6
Часть 7
Часть 8
Часть 9
Часть 10
Часть 11
Часть 12
Часть 13
Часть 14
Часть 15
Не успели сесть за стол, как входная дверь открылась, и вошел Федор Константинович.
-- Как раз вовремя подоспел, - проговорил он, снимая пальто в прихожей. -- Мать порадовал.
Валентина Матвеевна несла из кухни супницу и столкнулась с мужем в прихожей.
-- А говорил, что не придешь, - удивилась она.
-- Вот, порадовать тебя решил, - улыбнулся Федор Константинович, - в срок уложился.
Он направился мыть руки. Валентина Матвеевна тем временем отправилась за дополнительным прибором.
-- О, вся семья в сборе, - констатировал Федор Константинович, входя в комнату. – Отпустили что ли? – обратился он к Борису.
-- Раньше закончил.
-- Отлично, как раз по делу, - усмехнулся он чем-то своему, явно пребывая в приподнятом настроении.
-- Ну, как сходил? – спросила Валентина Матвеевна. – Как выставка?
-- Отлично, просто отлично. И вам всем советую непременно посетить.
-- А где он был? – спросил Борис у матери.
-- В краеведческий музей ходил, на выставку какую-то.
-- Ничего себе, чего это на тебя нашло? Или там что-то необыкновенное, а?
-- Захотите, сами сходите. Я вам пересказывать не буду, - ответил Федор Константинович. – Но я вам вот что скажу… Борис, подай соль, пожалуйста… а именно: завтра мы с вами все вместе идем в гости к одним моим хорошим знакомым, так что по такому случаю попрошу ничего на завтрашний день не планировать. Все согласны?
-- Предложение, прямо скажем, неожиданное, - ответил Борис.
Теперь он держался с отцом несколько отчужденно.
-- А к кому идем? – поинтересовалась Валентина Матвеевна. – И во сколько?
-- И по какому случаю? – добавил Борис с плохо скрытой иронией.
-- Завтра все узнаете. Пойдем пораньше, к обеду.
-- Что-то отец у нас сегодня весь день загадками говорит, - заметила Валентина Матвеевна.
Аня сидела молча, не принимая участия в разговоре. Она уже привыкла к тому, что Федор Константинович очень странный и необычный человек, и что с ним ухо надо держать востро, - по его же собственному выражению. Так что Аня, чтоб лишний раз не попасть впросак, старалась говорить поменьше и молча делать то, что ей велят. Она кивнула, соглашаясь.
Хотя, на самом деле завтра идти ей никуда не хотелось, тем более к каким-то неведомым знакомым Федора Константиновича. Более того, она буквально пришла в отчаяние от данного предложения. Единственный день, который они могли бы провести вдвоем с Борисом, снова загружается какими-то посторонними и совершенно ненужными ей мероприятиями.
А потом снова целую неделю на ходить работу, в надежде, что хоть в следующие выходные они смогут побыть вместе и только вдвоем. Но там как всегда опять что-нибудь нарисуется, и снова ждать целую неделю. Это становилось мучительным, просто невыносимым.
Отказавшись от чаю, Аня снова удалилась в свою комнату. Она вновь сидела в том самом кресле на так и не убранных одеждах, и вновь предавалась своим горестным мыслям.
«Что же делать? Что же делать? – думала Аня. – Неужели же нет никакого выхода? Должен быть. Потому что дальше так продолжаться не может. Просто не может! Но что же делать? Боря работает, я работаю, но о том, чтобы снять квартиру и речи нет: и так едва хватает. Терпеть и ждать? Но чего? Ничего не изменится. Это же ясно, как день. Уехать? Может быть вообще уехать отсюда? Но как? Даже если мать меня простит, то Бориса – никогда. И там будет тоже самое, что здесь. Только еще со скандалами по поводу и без повода. А так, как сейчас, не знаю, насколько меня еще хватит. Господи, ну почему у меня вечно так? Ну, живут же люди? И по-хорошему, и не ссорятся, и любят друг друга, и всем места хватает? Вон, сестра у Бори – живут в своем доме, отдельно от всех. Ведь это отец им сделал. Но – об этом тоже можно забыть. Нам он ни за что не поможет, оттого что так поступили с ним, не честно. А он гордый, очень гордый. Скажет, позволенья моего не спросили, вот теперь и разбирайтесь сами, как знаете. Спасибо еще, что из дома не выгоняет, как некоторые…»
Тут Аня вспомнила о своей маме, и воспоминания эти были тяжелые, оттого что слишком противоречивые. Она вспомнила, как тосковала под Новый год, и как ей хотелось вернуться в Москву, и чтобы снова быть с мамой, как раньше. Пойти к кому-нибудь в гости, а потом на горку в парк – у них там такой красивый парк.
И эти воспоминания заставили ее сердце сжаться от тоски по прошлому – прошлому, от которого она сама бежала. И подумав об этом, она вспомнила с обидой, такой же горячей, как в тот самый день, о том, как ее мать откровенно выставила Бориса в ответ на его предложение жениться. Страшно вспомнить! И как сама она потом рыдала, уткнувшись в подушку, а мать, вместо того, чтобы утешить, только сильнее расстраивала ее, рассказывая с кем она связалась.
Эти и подобные им мысли, цепляясь друг за друга, производили на Аню все более тягостное впечатление, и она, загнанная в ловушку собственных рассуждений, приходила во все более подавленное и безвольное состояние, когда жизнь кажется такой беспросветной, что остается только расплакаться. Что она, в конце концов, и сделала.
Автор: @maryatekun
Редактор: @maryatekun
Публикация: @stone
28.06.18
