Япония в эпоху Нового времени | Городское и сельское самоуправление и изгои в японском обществе.

Доброго времени суток, дорогие друзья!

Кроме того, что семейное хозяйство в Японии эпохи Нового времени являлось основой социальной организации, оно также плотно связывало простых жителей страны с властью и управлением. В деревнях и городках наиболее владетельные и влиятельные семьи были хозяевами собственности, то есть эти домовладения получали из рук власти — даймё (феодала, правящего на определенной территории) и сегуната (верховного правления страны) — право владеть, арендовать, наследовать и продавать участки полей и застроенные жильем земли. В обмен на получение прав собственности, эти семьи как и положено платили налоги, но кроме этого выполняли некоторые возлагаемые на них функции, связанные с социальным контролем и общественным порядком в подконтрольных им деревнях и областях. Именно об этом обязательстве владетельных семей по отношению к правящей власти мы сегодня с вами и поговорим. Приступим!

В пределах каждого из городских кварталов специальные правительственные чиновники разбивали подобные семьи на пятерки — гонингуми. Перед представителями власти эти пятерки представляли главы входящих в них домовладений, и в реальности пятерки со временем превращались в четверки или десятки. Но, независимо от их количества, главы семей выполняли возложенные на них государством задачи.

В первую очередь представителям домовладений поручалось доводить до сведения всех членов семьи, работников, а также глав других семей на подконтрольной им области все правительственные постановления, законы и акты, а также следить за их выполнением. Кроме этого, входящие в состав пятерок семьи должны были заботиться о своевременной уборке снега в своем квартале, поддерживать в хорошем состоянии мосты и дороги, обязаны были быть всегда готовыми к борьбе с огнем (в те времена все строения были преимущественно деревянными, и главным врагом людей был пожар), а также разрешать мелкие конфликты, которые нарушали общее спокойствие.

В довесок, семьи, обладающие собственностью, были обязаны за свои деньги строить караульные помещения на границах с соседними кварталами. Каждый вечер охранники закрывали ворота, отделявшие один квартал от другого, чтобы не дать ночным грабителям и прочим злоумышленникам свободно передвигаться по городу. Ворота закрывались, бандиты оказывались в ловушке, после чего охрана приступала к патрулированию улиц в поисках преступников. Также, стуком деревянных колотушек в зимнее время охранники напоминали жителям домов о необходимости поддерживать огонь в очагах.

На должности квартальных и городских старшин правительством назначались авторитетные торговцы, которые были как бы промежуточным звеном между группами домовладений и самураями-чиновниками городского уровня. Городские старшины (в столице Японии Эдо их было три) передавали законы и постановления, полученные от чиновников, квартальным старшинам (в это их насчитывалось больше двухсот). Каждый из них, соответственно, осуществлял надзор за гонингуми. Также, городские и квартальные старшины следили, чтобы жители вовремя уплачивали налоги, определяли примерных жителей и как-то их поощряли, хранили списки горожан и удостоверяли переход права собственности. Помимо этого, старшины занимались решением крупных имущественных и прочих споров, не носивших уголовного характера.

Подобные органы местного самоуправления существовали не только в городах, но и в селах. В сельской местности обладатели собственности также объединялись в гонингуми. Так же, как и в городе, главы семей оповещали жителей о постановлениях местного правителя. Члены гонингуми тоже действовали по примеру своих городских «коллег», только в реалиях сельской жизни: они оказывали помощь заболевшим членам общины, помогали друг другу крыть крыши, восстанавливали дамбы вокруг рисовых полей и т. д.

Рисовые поля у подножия Фудзи. Гравюра из серии "Сто видов Фудзи" художника Кацусики Хокусая

Должность деревенского старосты иногда носила наследственный характер, а иногда на нее выбирался представитель одной из семей, обладающих собственностью. Сельский староста, действующий с помощью немногочисленных деревенских старейшин, также был связующим звеном между группами домовладений и самураями-чиновниками. Он хранил списки местных жителей, разрешал мелкие конфликты и, в отличие от своего городского коллеги, активно участвовал в распределении налогов. В городах каждый владелец собственности платил годовой налог, который рассчитывался исходя из длины выходящего на улицу фасада его магазина. В сельской же местности правительством назначалась определенная сумма налогов не для отдельной семьи, а для всей деревни сразу. В задачи старосты же входило решение того, как эту общую сумму выплаты распределить между сельскими домовладениями.

В продолжение темы, не стоит забывать и о простом японском народе, который также активно участвовал в государственной жизни, без колебаний высказывая свое недовольство в случаях неподобающего поведения правительственных чиновников. На протяжении XVII и XVIII столетий общинники часто выражали свое негодование в связи с должностными преступлениями чиновников, введением новых или повышением старых налогов или резкими скачками цен на рис. Обычно, они подавали письменную жалобу старосте своей деревни или квартальным или городским старейшинам. Они, в свою очередь, сверяли жалобы с имеющимися фактами, и, если находили достаточно оснований поддержать прошение жителей, передавали жалобу на рассмотрение чиновников-самураев — сельским интендантам и городским управляющим. Они проводили дальнейшее расследование и выносили соответствующее решение.

Если же власть никак не реагировала на жалобы, то жители сел и городов устраивали массовые демонстрации, покидая свои рабочие места. К примеру, в 1686 году 2000 крестьян домена Мацумото сошлись в город-замок и в течение пяти дней выражали свое недовольство по поводу введения местным дайме новых налогов. В 1783 году, когда неурожай привел к росту цен, а правительство никак не реагировало на это, жители более чем 30 крупнейших городов Японии ( в том числе и столицы Эдо) вышли на улицы и начали громить лавки торговцев рисом.

В начале Нового времени местные правительства — даймё — также распространили свою власть на объединения людей, которые стояли вне городских и сельских общин и считались изгоями. Среди изгоев были личности, которые так или иначе запятнали свое имя какими-то «нечистыми занятиями» (среди них, к примеру, инцест, скотоложество и др.), чем обратили на себя гнев добропорядочных граждан.

На правительственном уровне изгои были поделены на две основные группы: эта («обильная грязь») и хинин («нелюди»). Объединившиеся эта были специалистами по свежеванию животных, из шкур которых они шили седла, сбрую, ремни для доспехов и другие изделия, используемые самураями. Основным заказчиком подобных изделий были сами даймё, которые специально сводили этих изгоев в особые сообщества, обычно располагавшиеся в сельских предместьях городов-замков (именно в предместьях, а не в городах — жить в обществе «чистых» людей изгоям было запрещено). Важно заметить, что эта имели полную монополию на изготовление и продажу кожаных изделий князю и его воинам!

Как и в прочих сельских общинах, в большинстве поселков эта были свои старосты, и обитатели этих поселков имели право на определенное самоуправление. Однако, не смотря на достаточный уровень автономии и кожевенную монополию, в XVII веке сёгунат и даймё сделали статус изгоев наследственным и запретили эта (коих к середине XIX столетия на территории Японии было около 250 000) покидать пределы родных поселков.

потомки касты нечистых, 19 век, фото в цвете.jpg

Потомки касты "нечистых". XIX век, фото в цвете*

Теперь о второй группе изгоев — хинин. Эта категория не была однородной. В нее входили попрошайки, уличные артисты, бродячие певцы и прочие маргинальные личности. В разряд хинин попадали люди, получившие этот статус по наследству, а также те, кто изгонялся из общины за совершение какого-либо преступления или по причине полного обнищания. В обоих случаях чиновники запрещали хинин участвовать в торговых и ремесленных предприятиях и даже просто заниматься физическим трудом. На них была возложена другая функция — уборка площадей после казней, уход за инфекционными больными, рытье могил и прочее. Параллельно с этим хинин было позволено просить милостыню или развлекать людей уличными представлениями.

Сообществам хинин также давалась определенная автономия при решении их внутренних вопросов. К примеру в Эдо хинин на день или на месяц силились в «доме для изгоев», коих в окрестностях города было разбросано достаточно. Во главе каждого из таких домов стоял староста изгоев. За определенную плату, составляющую часть дневной выручки всех хинин, он распределял между своими подопечными места для сбора милостыни и выступлений.

Изгой, просящий милостыню. Иллюстрация из японского энциклопедического словаря Вакан сансай дзуэ, 1712 г.

Кроме этого, староста был обязан следить, чтобы все хинин его дома не нарушали законов, и через старост районов передавать сведения о деятельности своих «нелюдей» Дандзаэмону — это имя последовательно носили главы семьи, которой сёгунат поручил наблюдать за отвергнутыми обществом.

Ну а на этом все, друзья. Сегодня я рассказал вам о тонкостях системы местного самоуправления в Японии XVII - XIX вв., а также о том, как на государственном уровне регулировалась жизнь изгоев, стоящих вне общества. Если вам понравилось, не забывайте подписываться - впереди еще очень много всего интересного. Спасибо!

Япония в эпоху Нового времени | Городское и сельское самоуправление и изгои в японском обществе.

Доброго времени суток, дорогие друзья!

Предыдущие посты по истории Японии: