ivan-baloban

7 лет назад

Пришельцы с небес. Глава 15

То, что Врон держал в руках, было красиво огранённым прозрачным камнем тёмно-красного цвета и невероятного размера. В слабом свете, льющемся из проёма, его грани тускло отсвечивали кроваво-багровым сиянием, которое, казалось, лилось у него изнутри.

- О, бог мой... Это действительно то, что я думаю?

Дуб глянул себе под ноги и тоже поднял какой-то предмет. Он оказался массивным ожерельем-цепочкой из ярко-жёлтого металла с инкрустацией из тёмно-синих прозрачных камней, а на одном из звеньев висела элегантная подвеска с огромным синим же камнем. По всей видимости, это была редчайшая разновидность алмаза. Сколько оно стоило – так просто невозможно было сказать, но уж точно не меньше сотни золотоблестов.

- Ох, я не могу! – воскликнула Ася и бросилась разгребать ближайшую груду. На свет из-под многовековых слоёв пыли стали появляться золотые слитки, разнообразная посуда из золота и серебра, сувениры необыкновенной красоты и ценности, рубины, изумруды, сапфиры, алмазы, аметисты, кристаллы берилла, огромные куски бирюзы и прозрачного горного хрусталя… Чего тут только не было!

В ходе разгребания куч подножного материала они нашли ещё несколько статуэток и сувениров, которые проясняли некоторые моменты. Эти творения неизвестной цивилизации изображали каких-то местных животных, а так же тех, кто их сотворил. Они часто изображались в доспехах или в какой-нибудь одежде, но много было и таких статуэток, которые изображали насекомоидов без одежды, причём половина из них изображала пары, свившиеся во всяких странных позах. Урнийцы всегда были в перьях и долго не могли понять, что это такое они изображают...

Также их заинтриговала одна металлическая статуэтка, искусно раскрашенная цветной эмалью. Она изображала воина верхом на большом летающем ящере, который атаковал уже знакомую им крупную прямоходящую коричневую тварь, а она пыталась отбиться от него с помощью большой дубины.

- Это была очень сильная раса, - прокомментировал Врон находку. – Даже большие крылатые твари служили им в качестве транспортного средства…

- Вот бы нам такую зверюгу приручить! – восхитился Дуб. – А это что за странный зверь?

Он взял в руки крупную статуэтку, изображавшую какое-то странное создание. У него было восемь ног, две пары клешней, две пары антенн и мощные жвалы. По общему впечатлению это создание напоминало что-то промежуточное между крабом, каракатицей и пауком.

Маор тем временем исследовал доспехи. Внимательно осмотрев один из комплектов, он аккуратно, чтобы ничего не задеть, извлёк из полусгнивших ножен меч.

Клинок, который он взял в руки, вероятно, был изготовлен из какого-то интересного нержавеющего сплава, потому что сохранился в идеальном состоянии. Он тускло блеснул, когда Маор махнул им над головой. Затем он, поморщившись, выдернул у себя небольшое пёрышко и, держа его в другой руке, сделал резкое движение лезвием. Верхушка пера аккуратно отделилась и медленно опустилась на пыль.

- Хорошая заточка, – сказала Мора, равнодушно разглядывая металл.

- Вероятно, оно изготовлено из сплава железа, алюминия и какого-то упрочняюще-антикоррозионного компонента – углерода, титана, вольфрама или чего-нибудь ещё… Можно его взять? - сказал Дуб, подойдя к ним. – Я люблю всё тяжёлое и блестящее…

Маор молча протянул оружие. Дуб с благоговением взял его и принялся изучать. Остальные столпились вокруг них.

Клинок был не очень длинный – примерно 60 см длиной, узкий, тонкий и достаточно лёгкий. Рукоятка у него была предназначена для лапы насекомого, поэтому держать это оружие было не так удобно, как армейский нож, но, тем не менее, она в руках не скользила. Небольшая, красивая гарда была украшена самоцветами. Обоюдоострый клинок имел ассиметричную листовидную форму и заканчивался тонким остриём.

- Это – крайне опасное оружие в ближнем бою, - прокомментировал Дуб. – Лёгкий, тонкий, прочный, им можно с одинаковой эффективностью и резать, и колоть, и даже рубить, если рука тяжёлая.

- Откуда ты всё это знаешь? – удивилась Асинта.

- В училище мы изучали историю оружия, да и вообще, мне нравится всё металлическое, будь то хоть звездолёт, хоть энтеротранспросинхрофазотрон, хоть простой меч.

Внезапно что-то громко треснуло. Маор резко отскочил от статуи, у которой взял оружие.

- Что это было? – с испугом спросила Ася, обернувшись на них.

- Не знаю… - сказал Маор. – Что-то…

Внезапно постамент вместе с изваянием дрогнул и с грохотом провалился под землю вместе с комплектом доспехов. Трурнийцы испуганно отскочили от неожиданно возникшего провала.

- Наверно, вчера его молния сломала, - неуверенно сказала Оса.

- Не может этого быть! – уверенно заявил Дуб. - Поток электронов, даже очень сильный, не может оказать такого сильного воздействия на каменную породу!

- Давайте всё на молнию валить, - тихо произнесла Ора. – А может, это потому, что мы у него меч взяли? Мне немного страшно…

- Ну, не знаю… - Дуб скептически поморщился. Тут всё может быть…

- А там дыра немаленькая, - сказал Тромонт, заглядывая внутрь. – Глубиной, по меньшей мере, метра четыре… И внизу, помимо осколков плиты, есть ещё что-то… Как думаешь, стоит туда лезть или нет? – спросил он, оборачиваясь к Врону.

- Я полагаю, что пока не надо. Мало ли что, - он тоже посмотрел внутрь.

- Маор, а почему ты без повязки? – вдруг спросила Лайта. – Ты же знаешь, что нельзя её снимать!

- Эм… - Маор посмотрел на своё плечо. Выражение его лица сменилось с лёгкого раздражения на удивление. Он пощупал то место, где должна была быть рана от удара когтя. Его там не было.

- Чтоб тебя… - удивлённо пробормотал он, показывая всем абсолютно здоровую руку.

Повисло молчание. Все хорошо помнили, что вчера произошло, и никто не желал верить своим глазам. Раны просто не было там, где она должна была быть, она бесследно исчезла. Ни малейших следов крови, ни даже шрама – ничего, только ровный покров из мягких перьев-обтекателей.

- Однако, - только и смог сказать Врон.

- Ты ведь ещё утром это обнаружил? – спросила Мора.

- А почему ничего не сказал?

- Ты что-нибудь чувствовал, когда спал?

- Кто вам сказал, что я обнаружил это утром?! Нет, ночью я ничего не испытывал… И вообще, не приставайте, я знаю не больше вас!

На мгновение Тромонту показалось, что Маор что-то скрывает, но он не придал этому никакого значения.

- Что-то с нами странное творится… - пробор-мотала Лайта. – Позавчера вечером Тромонт смог оглушить крылатого ящера силой мысли, теперь – вот… А я его сегодня перевязывать с утра собира-лась…

- Тромонт оглушил большую летающую тварь? – переспросил Врон. – Что-то я об этом не слышал…

- Мы сначала не стали вам ничего говорить, но раз такое дело... – начал рассказывать Дуб.

История получилась довольно длинная, и один раз к ней добавилась даже дополнительная подробность, которой не было, но Тромонт эту подробность обломал, сочтя, что в данном случае даже небольшие добавки от лица рассказчика неуместны. До окончания повествования никто из слушающих не проронил ни слова. Наконец Дуб закончил вещать, снабдив историю эффектной концовкой.

- Фурншаратон - это Фурншаратон, и в этом заключается причина всего, что тут происходит, - пробормотал Маор, который всё никак не мог прийти в себя после осознания таинственного исцеления. – Иного объяснения я дать не могу.

Чем дальше – тем страньше. Сначала – полное отключение электроники, потом – головная боль и странные ощущения при посадке, после этого - неожиданно обнаружившиеся у Тромонта сверхспособности, невероятная нечувствительность трурнийцев к воздействию разрядов атмосферного электричества (ни одно пёрышко не оплавилось, в отличие от несчастных комбинезонов). И теперь – полностью зажившая рана, от которой не осталось и следа… Из попавших на планету трурнийцев никто и представить не мог, что чудеса могут происходить вот так просто, спонтанно и в столь больших количествах. А самое главное – для всего этого не было ни одного важного повода. Хотя разве нападение летающего ящера или удар молнией – не важные поводы?

- Что-то мне не нравится то, что тут происходит... - мрачно пробормотал Тауран, оглядывая трурнийцев. - Чудеса не происходят неспроста. И почему-то они происходят только с монийцами. Мне кажется, или это может быть от Молоха?

Это был весьма серьёзный наезд.

- Почему ты вдруг так решил? - спросил его Тромонт.

- А от кого ещё? - ответил тот, поворачиваясь к своим сослуживцам. - Сначала они гробанули наш завод неизвестным образом, потом заманили сюда нас, а теперь вот тут с ними и с нами всякие непонятки происходят!

- Я похож на того, кто мог отдать душу темнейшему?

- Вы - монийцы. Ваша религия для нас чужая. Откуда я знаю, что вы можете, а что нет?

- Клянусь богом, что я ничего плохого не держу против вас и никаких контрактов с молохом не подписывал! - сказал громко Тромонт. - Великий, покарай меня сейчас же, если я вру!!! Пусть будет так!

С этими словами он извлёк у себя из кармана четырёхконечную звезду - символ его веры - и поцеловал. Потом осмотрел остальных. Трурнийцы удивлённо молчали, глядя на него. Тауран зажмурился - видимо, он ожидал, что сейчас произойдёт что-то страшное. Но ничего не было.

Тромонт прошёл мимо остальных, покинул помещение и вышел на край холма.

За стенами комнаты день вступал в силу. Был он совсем не такой, как вчерашний, он был холод-ный и пасмурный. Хотя последнее не совсем верно – слой облаков был тонок, местами они прорежи-вались настолько, что сквозь них можно было уви-деть голубизну неба. Солнце поднялось из-за гори-зонта и местами окрасило облака в фиолетово-розовые тона.

В облаках и под ними, подобно летающим го-рам, висели колонии «небесного пенопласта». Они имели в своём большинстве довольно потрёпан-ный вид – такая буря не могла им не навредить, однако обрывков, оторванных от своих колоний, почти не наблюдалось. Они оказались гораздо крепче и устойчивее, чем на первый взгляд.

- Я не могу верить твоей клятве, - раздался сзади голос Таурана.

- Почему же?

- Кому клялся? Своему молоху?

- Учитель - не молох! - вспылил Тромонт. - Если бы ты внимательнее изучал богословие, ты бы знал, что наши религии всего тысячу лет назад были единой верой! Мы все служим одному-и-тому же богу, только по-разному!

- Тауран, успокойся! Тромонт совершенно прав, - возник рядом Врон. - На самом деле наши с монийцами веры похожи. Только мы выражаем свою верность больше молитвами, а монийцы - делами.

В ответ раздался вздох. Таурану нечем было больше крыть. Он развернулся и пошлёпал обратно.

- Я верю, что у тебя чистые намерения, - сказал Врон Тромонту. - До войны, было дело, я общался с монийцами. Более надёжых трур-ни, чем они, трудно было сыскать. И пока я рядом, Тауран права качать не будет.

- Тромонт, что он к тебе лез? - возник рядом Маор.

- Ничего. Мы уже всё уладили.