Семейный праздник (37)
37.
Я уехала на следующий день к себе в город, где работала. Дома я ещё крепилась, не подавала вида, что мне чересчур тяжело. А там, в городе, когда я шла к себе на квартиру, вдруг резко почувствовала, что к горлу подкатил горький ком и стал меня душить.
Лицо моё утопало в слезах. Я не помню, как дошла до дома. На работу в этот день я не пошла, а ночью со мной впервые произошла истерика. Я жила с двумя девчонками,– так они не знали, что со мной делать: одна успокаивала меня, другая, наоборот, ругала. Предложили мне покурить, говорят, что это успокаивает. С тех пор я стала покупать сигареты…»
Лена машинально потянулась к «бардачку» и обнаружила там папиросы. Стала прикуривать – и едва не «поцеловалась» с деревом, но ничуть не испугалась, ибо вся была в воспоминании-сочинительстве, да и скорость на самой грани… была ей сейчас по душе!
«На работе я взяла расчёт. Но уехать далеко не отпустили родители, а денег у меня не было. Я уехала в областной город. Там у меня было два брата. Мать думала, что они мне помогут устроиться на работу. Но они меня только ругали и воспитывали, – дескать, я до сих пор осталась бестолковой и ни к чему серьёзно не отношусь.
Они были далеки от понятий любви, и поэтому я им ничего не пыталась объяснить. На работу они меня не устроили, и я оказалась брошенной на произвол судьбы. Но надо было как-то жить и выходить из положения. Я пошла в бюро по трудоустройству. Там мне предложили две работы: водителем трамвая и стрелком в военизированную охрану воинской части. Я выбрала в/часть: там у меня работала подруга, она меня туда и звала. Ну, что ж, устроилась я туда и столкнулась с новым горем…»
Тут Лена задумалась: а разве можно описать то, что пришлось ей испытать там: весь ужас унижений, преследований (ведь мужиков – целая часть), принудительных сожительств, – вплоть до её непосредственного начальника, которому было 52года! Его преследования были самыми невыносимыми, и однажды…
«…Встретились мы у него на квартире. Думаю: в конце концов, когда-то же должно всё это прекратиться! И опять без водки не обошлось. Я ему всё по-моему объяснила, а он своё твердит –про «любовь». Я разозлилась и стала собираться уходить, а он меня не пускать. Стал в дверях и не пускает. А потом и говорит мне: «Ничего ты так и не поняла».
Тут я взорвалась окончательно. «Кто, я не поняла? Что я не поняла: что вы мужчина, а я – женщина, и то, что вы хотите меня? Этого я не поняла? Да на, подавись!» - и я бросила себя ему, как кусок мяса голодной собаке! Стала срывать с себя одежду, а сама жду, когда он меня остановит и скажет: «Не надо». А он, подлец, только того и ждал! Так я замаралась с ним…
Но уже до этого я была беременной, от молоденького. А сама не знала об этом. Хотела уволиться, чтоб не видеть своего начальника, а он расчитывать не хочет. И дал мне отпуск вне очереди, хотя прошло всего полгода, как я уже была в очередном отпуске… Да ещё вручил бесплатную путёвку в дом отдыха!
Время идёт, я полнею. Не обращаю на это внимания, думаю, отпуска пошли мне на пользу… Посторонние люди стали замечать во мне перемену. Однажды приходит ко мне одна женщина, которая уже рожала и как-то разбирается в этих делах. Начала со мной этот разговор, и выяснилось, что я беременна уже 6 месяцев. И уже три месяца, как мы не встречаемся с тем парнем. Он уже с другой давно встречается…
Я не знаю, что мне делать: ведь он не поверит, что это его ребёнок… И всё-таки мне посоветовали сказать ему о беременности. Так я и сделала. Когда я ему сказала, он испугался, но согласился жениться. А потом опять не стал ко мне подходить.
В чём дело, думаю. Подошла к нему ещё раз, а он мне заявляет, чего я и боялась: «Я не уверен в том, что это мой ребёнок». Ну, что ж, он имел право так сказать, мы ведь три месяца не виделись, а какая у меня беременность, он не мог знать.
Оставила я его в покое, а сама думаю: почему же он мог так сказать, и при этом чуть ли не уверен в такой возможности? Что ему стало известно обо мне?
И далее выясняется: подруга его вторая тоже уже беременна, а ей всего 18 лет… И, кроме того, мой начальник, прослышав про мою беременность и про то, что мы с этим парнем собираемся пожениться, обозлился и пустил сплетни такого мотива: мол, «она сама не знает, от кого беременная, а хочет женить этого парня на себе». И даже назвал при этом некоторые фамилии женатых военных.
Был большой скандал, это дошло и до меня. И до того парня тоже дошли эти сплетни, чего ему и нужно было, чтобы не платить алименты сразу двум…
А с этим начальником я решила разобраться до конца уже не сама, а через политотдел!
А что касается ребёнка… мне нужно было срочно избавиться от него. Иначе братья мои с меня живой не слезли бы…
Стали бы говорить, что я позорю нашу фамилию, что я урод в нашей семье, как была бестолковой, так и осталась ею, и что лучше бы меня вообще не было… А этой истории я тем более не могла им рассказать, родителям и подавно. Скажут, совсем опустилась.
И я стала искать «бабку», которая делает на дому аборты, – так как ни один врач не взялся бы за 6 месяцев беременности. И я нашла эту «бабку», – когда у меня уже было 7 месяцев от начала беременности!
Чтобы не замарать честь моих родных братьев, я решилась на избавление от ребёнка. Но я думала не только о братьях и родителях, о том, что им придётся за меня краснеть. Больше всего я думала об этом ребёнке.
Оклад у меня был 70 рублей. Ждать помощи было не от кого. Домой бы я не поехала. Не позволила бы гордость. И я бы просто мучила ребёнка и холодом, и голодом. Мне давали советы, что можно оставить ребёнка в роддоме, что там сейчас большие очереди на усыновление… Но это для меня было совсем дико слышать…
Я сильно мучилась, заставляя себя избавиться от ребёнка. Этого ребёнка я возносила, как ангела. Когда я оставалась наедине сама с собой, то падала на колени и просила прощения у этого «ангела», который жил во мне и часто напоминал об этом толчками в живот.
Я сильно напрягала и надрывала свои нервы. В конце концов, я падала в рыданиях на пол или на землю и поливала их слезами до тех пор, пока меня кто-нибудь не потревожит. Тогда я быстро вставала, вытирала слёзы и улыбалась. (К счастью, лицо моё быстро восстанавливается после слёз).
Таким образом, я научилась быть актрисой. Всё равно мне никто бы не поверил, что я так сильно переживаю…
Наконец, я «отметилась» у этой «бабки». И вскоре попадаю в роддом. На родильном столе со мной приключается истерика, – в тот момент, когда мне нужно было рожать. Успокоили меня врачи только уколами!..
Родила я мальчика. Но жить долго он не мог, так как был вытравлен химикатами, да к тому же ещё недоразвит… Рано ему было появляться на свет, и поэтому он не мог глотать…
Когда я вернулась в часть, мне предложили уволиться. Так я оказалась опять «на улице»…
(Продолжение следует)
часть 1 часть 2 часть 3 часть 4 часть 5 часть 6 часть 7 часть 8 часть 9 часть 10 часть 11 часть 12 часть 13 часть 14 часть 15 часть 16 часть 17 часть 18 часть 19 часть 20 часть 21 часть 22 часть 23 часть 24 часть 25 часть 26 часть 27 часть 28 часть 29 часть 30 часть 31 часть 32 часть 33 часть 34 часть 35 часть 36