[Проза] Повесть о том, как я роман писал… Глава 22
Глава 1, Глава 2,Глава 3, Глава 4,Глава 5,Глава 5. Часть 2,Глава 5. Часть 3,Глава 5. Часть 4,Глава 5. Часть 5,Глава 6,Глава 6. Часть 2,Глава 7,Глава 8,Глава 9,Глава 9.Часть 2,Глава 10,Глава 10. Часть 2,Глава 11,Глава 12,Глава 13,Глава 14,Глава 15,Глава 16,Глава 17,Глава 18, Глава 19, Глава 20, Глава 21
Глава двадцать вторая. Остров
Автор: @abcalan
Редактор: @mirta
Сложные вопросы задаёт себе автор повести."Если человек обладает такими мощными познаниями, что способен создавать сложнейшие машины технологии, то каким же умом обладает тот, кто создал человека?" Ещё сложнее вопросы задаёт в своих статьях Влад, размышления которого поражают автора.
Многое создал на свете человек и, конечно, создаст ещё. Единственное, чего он не создал и не сможет создать – это самого себя. Он не создал ни одной живой клетки! Человека создал кто-то другой, и то существо было неизмеримо больше его. Конечно, это было существо.
Если человек обладает такими мощными познаниями, что способен создавать сложнейшие машины технологии, то каким же умом обладает тот, кто создал человека? Все человеческое придумал человек. И того, кто создал человека, он назвал богом, а мы теперь, стало быть, народ-богоносец, такова наша вселенская миссия. Несут, как правило, покойников. Тогда почему служители религии заявляют, что напрямую общаются с этим покойником? Заговорил что ли?
В общем, ума нет, придумали какую-то чушь! Интересно, у кого эту чушь скоммуниздил Фёдор Михайлович? Наверное, сейчас и начнут раздувать эту чушь вместе с другими, советскими чушами…
В юности я много дружил с писателями Нерчинской каторги, пока не разочаровался в них. Удивительно, но я даже не могу сказать, что меня в них разочаровало, просто в один момент мне стало невыносимо трудно общаться с ними. Особенно, когда они садились на своих любимых коней – патриотизм и любовь к родине. Они всегда были беременны этими понятиями, но никак не могли разродиться, а потому жевали и жевали без конца эту тему в головёнки деревенских ребятишек.
Это мне напоминало работу кинологов, которых я наблюдал в школе милиции и у пограничников. Труд очень сложный, но команды простые – стоять, место, рядом, ко мне, след, фас, фу и так далее. Мне казалось, что детей готовят выполнять такие команды. Для этого нужна была более длительная подготовка, чем для учёбы собак. Но зачем внедрять в головёнки готовность к выполнению собачьих команд, нельзя ли учить детей быть свободными и самим выбирать кого следует любить?
В таких размышлениях я сидел в «Sea paradise», намереваясь находиться здесь до тех пор, пока благословенную тишину не нарушит рёв уродов, то есть не откроется ночное заведение, которое нисколько не мешает Владу и Вике зарабатывать. Ведь они не слышат рёва.
Эти ребята даже не оказались, но, конечно, всегда были умнейшими людьми, которые знали о молекулярной биологии, не говоря о Сеченове. Цикл статей Влада мы уже публиковали в газете под рубрикой «Меню или разгадки вечных загадок». Город жаждал разгадок и теперь гадал: кто автор? Иногда писали и просили – автора! Но псевдоним Савва Владиславович я не открывал никому.
Влад сразу разгадал и долго смеялся, узнав о своём псевдониме: так звали графа Савву Владиславовича-Рагузинского, одного из сподвижников Петра Великого, человека, который проводил русско-китайскую границу вместе с Ганнибалом Петровичем, предком Пушкина.
Пока я гадал над меню, где уже ничего мясного не было, но и рыба меня уже не прельщала, подошёл Влад и, улыбнувшись, протянул несколько новых листов. Продолжение цикла. Вика принесла мне гречневую кашу, овощной салат и кофе. Вот что мне надо было! И почему мы первые блюда превратили в гарниры?
«Человеческий организм сложнее любых придуманных им самим механизмов и машин, как и вся наша мать-Природа. Но неужели неведомый нам Гений, создавший человека, не подсказал ему его ежедневное меню? – задавался вопросом Влад. – Как же прожили миллионы лет животные без такого меню? Как существовали наши предки без всяких рекомендаций, написанных диетологами, докторами, производителями различных продуктов?
Гений не мог оставить живой мир без меню! И оно есть для каждого живого существа. Ими пользуются все животные, кроме человека, который изобретает собственное меню, ради того, что он называет выгодой, которое, на самом деле, ведёт его к преждевременной смерти. Ведь человек не Гений, который создал его и позаботился о нём. Гений или Гении, устроившие Большой взрыв, рассчитали весь путь от одноклеточных до человека, где на каждом этапе и у каждого организма должно быть своё меню.
Но что же, обретя, как он думает, самостоятельность, изобрёл человек? Задолго до знаний о теории Большого взрыва, он изобрёл Бога, множество Богов, после чего начал окуривать своё сознание. Так в скорлупе, в которой живёт человечество, был придуман Бог. Но, может статься, что таких скорлуп неисчислимо…»
Чтение настолько увлекло меня, что я позабыл о времени и очнулся, когда за окном было уже темно, а зал преображался в ночное заведение. Я поймал взглядом суетящегося с какими-то литаврами и барабанами Влада, помахал ему сложенными листами и отправился в редакцию.
На крыльце кафе собиралась стайка девиц в невероятных одеждах, подчёркивающих и показывающих возможные прелести. Все они курили, снисходительно и оценивающе посматривая на меня.
- Уже уходишь? Может быть, угостишь чем-нибудь? – спросила одна из них.
- В следующий раз. Накинь плащ, простудишься, – машинально ответил я, спускаясь по ступенькам крыльца.
- Ишь какой сердобольный! – донеслось вслед.
- Жадный чувачок!
- Импотент, наверное…
Народу становилось гуще, и эти худосочные и полуголые существа переключились на других мужчин, которые поднимались по ступенькам. Я был уже далеко от кафе, когда грянула оглушающая музыка, и всё кафе осветилось пляшущими разноцветными огнями…
В полночь я проснулся с ясным ощущением того, что надо вспомнить и представить Первого, хотя бы в 1985 году. Зачем мне это надо было, я и сам не понимал. Но он вставал передо мной всей своей массивностью, в которой была заключена такая смесь тупости и уловок, повадок и животной хитрости, не оставляя места ничему человеческому. В какой-то момент я даже услышал его речь, когда он со мной разговаривал до «исторического» момента в его судьбе в момент моего разгоаора по телефону с инструктором ЦК КПСС. Это было именно в 1985 году. Прошло всего два года, а время этих людей уходит безвозвратно.
Эти люди исчезнут во мгле. Неужели они были в моей судьбе, если я уже начал забывать их, но ведь они ещё живы, им даже памятники ставят.
Курил я редко, но тут нестерпимо захотелось затянуться сигаретой. Поставив на плиту чайник, подарок Люды Барабаш, я пододвинул ближе «Любаву» и закурил.
После первой затяжки застрочил…
«Как нахохлившиеся птенцы мы сидели на прочных стульях в кабинете, похожем на пенал. Первый, возвышаясь над нами и пронзая из-за блестящих стёкол очков, впечатывал в пространство предложение за предложением:
- Публикуя подобные материалы, вы бросаете тень недоверия на весь аппарат. – Он высоко поднял пухлый указательный палец и потряс им в воздухе, отчего казалось заколебались массивные шторы на окнах кабинета. – Партия, товарищи, мудра и она не позволит…
Он снова высоко вскинул мохнатые и грозные брови, и на этот раз с любопытством уставился на меня сквозь свои очки.
Человек изучал насекомое, которое нарушило его покой.
- Эмоции! Эмоции, товарищи правдолюбцы! – Тут он придал своему мясистому, портретному, сказали бы мои друзья-художники, лицу выражение сочувствия и обязательного для первого секретаря райкома партии понимания чужих ошибок. – Знаю, товарищи, не терпится улучшить жизнь. Очень даже понимаю, сам из таких. Но тут, понимаешь, из области циркуляр за циркуляром. Вызовы за вызовом.
Теперь он будто делился сокровенной, только ему доверенной тайной с людьми, которые способны понять его. И они, конечно, должны были оценить такое откровение.
Ровным и мягким голосом Первый закончил:
- Всем нам трудно, товарищи, ох как трудно, а тут ещё своя же газета подножки ставит, народ против наших указаний восстанавливает. Знаете, какие нездоровые слухи поползли по району после ваших публикаций? – Он снова, уже дружелюбно, приглашая в сообщники, посмотрел на меня. – Наши указания должны воздействовать как стимулы, а вы… Нельзя так, друзья! И куда ты смотришь, Чижов?
- Исправимся! – Выдавил Чижов, смотря в окно.
- Исправляйтесь, исправляйтесь. Нам ещё много лет вместе работать…Нынешнее лето будет труднейшим, - сдерживая себя, продолжал Первый после паузы. - Недавно только сев закончили, впереди – стрижка овец сенокос, уборка. Есть у нас и успехи. Есть! Их тоже надо отмечать. Редактору можно выступить в областной газете. Расскажите, Иннокентий Васильевич, о самоотверженном труде чабанов, механизаторов, доярок под нашим руководством. А вы, товарищ Абрамов, могли бы написать очерк о людях труда. У вас же прекрасно получается! Хорошее надо искать, видеть…»
Сна уже не было. Сигарету я смял в пепельнице, кофе заварил. И до утра «сохранял» образы партийных вождей районов и областей. И твёрдо знал, что вдохновляли меня мысли Влада, который даже не подозревал о существовании такого уровня рассуждений.
Воспользуйтесь платформой Pokupo.ru для монетизации творчества. Без абонентской платы и скрытых платежей, взимается только комиссия с оборота. При обороте до 30 тысяч рублей можете работать вообще без комиссии.
С Pokupo начинать бизнес легко!
По всем вопросам - к @ivelon. Или в телеграм-чат сообщества Pokupo.
дизайнер @konti ( @digital-designe )